Разрушение Колодца Вечности

                                                                                           — ...и сорвал торжественное открытие Дворца
                                                                                           Бракосочетания. Затем, на развалинах часовни...
                                                                                           — Простите, часовню... тоже я развалил?
                                                                                           — Нет, это было до вас — в четырнадцатом веке.

                                                                                           х/ф «Операция Ы»

...Мальфурион видел воочию исход боя на небесах. Он успел прыгнуть в траншею и уйти в тылы прежде, чем демоны завладели полем боя.
— Свет! Свет! Они ползут на свет! Колодец надо закрыть, иначе всем крышка! — шептал молодой ученый Ценарию и Тиранде. — Нам надо любой ценой прорваться во дворец Азшары и ликвидировать сам портал! Кстати, а где Иллидан? Он ведь только что был здесь!

Иллидан пробирался через развалины эльфийской столицы, разговаривая сам с собой:

— Колодец? Нет! Я не могу. Мы умрем без колодца! Мы превратимся в прах! Они отняли у нас Тиранду, но мы не дадим им отнять у нас нашу прелесть! Злые эльфы хотят уничтожить магию, но мы их остановим. Да-да, остановим!

Эльф поднял голову и увидел впереди изящные очертания дворца Азшары. Светились все окна — над открытием колодезного портала трудились десятки колдунов. Магическое зарево видел и Мальфурион.

— Я не сторож брату своему, но думаю, он рванул к колодцу, — сказал он. — Как удачно — нам почти по пути! Совершенно не понимаю, почему бы трем благородным донам не навестить Азшару?

Вечерело. Герои пробирались через развалины, собирая выживших эльфов Кальдорей в импровизированный отряд. То и дело всем приходилось падать ничком за обломки плит, когда над головой пролетал очередной демон-охотник. Прежде чем пересечь очередную улицу, нужно было убедиться, что из-за угла неожиданно не выйдет неповоротливый адский страж. Первым признаком его приближения был грохот цепей.

Трещали пожары, хохотали демоны. Откуда-то со стороны Колодца Вечности доносился сварливый лязгающий голос: «Вы меня знали с хорошей стороны, но теперь вы меня узнаете с плохой стороны! Я вас всех доведу до слез!»

Подходы к дворцу герои преодолели быстрыми перебежками. Яркие вспышки магической энергии то и дело освещали всю округу, но демонов рядом с дворцом не было. Дворец стоял цел и невредим. Всполохи магии из стрельчатых окон окрашивали двор во все цвета радуги.

На проходной группа охранников Квель-Дорей остановила отряд. Они несли свою вахту так, словно и не было вторжения. Ушастый начальник охраны с магоискателем подошел к Мальфуриону.

— Колющее, режущее, огнестрельное?

Мальфурион распахнул плащ, под которым на поясах аккуратно висели мечи, кинжалы и сабли.

— Мать... — только и успел сказать эльф, отлетая к стене.

Оставшиеся охранники дружно выпучили глаза. Ценарион перехватил лук, а Тиранда вынула из кармана волшебную палочку.

Шла последняя фаза операции «Троянский конь». Саргерас самонадеянно попытался забраться в еще не открытый полностью портал и теперь прочно в нем застрял. Архимонд, бормоча про себя ругательства, безуспешно пытался вытянуть робота назад за ноги. Робот брыкался и ругался.

— Все потому, что у кого-то очень узкие колодцы. Вы меня еще узнаете, — хрипел он.

«Нет, все потому, о великий, что кто-то слишком много ест!» — захотел ответить Архимонд, но промолчал. Не потому что это был очень вежливый демон, а потому, что роботы не едят в принципе.

Азшара и хоровод из магов Квель-Дорей постепенно и сосредоточенно повышали напряжение на входе портала. На их вытянутых руках трансформировалась энергия, на кончиках ушей танцевали огни святого Эльма. Внутри колодца шла управляемая реакция на рекордных гигаваттных мощностях. Проход для армии Пылающего Легиона и лично Саргераса постепенно расширялся внутри удерживающего его поля.

— Теперь-то я точно просигналю им «Мальфурион здесь». Наур ар адриат аммин!

Полыхнул огонь, и двери тронного зала разлетелись в щепы. Маги-портальщики и гвардейцы вздрогнули так дружно, как будто долго репетировали. Королева оглянулась через плечо: «Иллиданушка-то не соврал!» — подумала она, заряжая огненные шары на кончиках пальцев.

— Все! — крикнул Мальфурион. — Портала не будет, электричество кончилось! — и отряд ринулся в атаку.

«Их не трое, а намного больше». — Первые огненные шары, оставляя за собой дымные хвосты, полетели в штурмующих зал эльфов. — «Удержать портал будет трудно. Но придется. Остановить реакцию уже нельзя».

В зале кипела схватка. Маги Квель-Дорей из последних сил держали контроль над порталом, в котором извивался и орал благим матом Саргерас. Нападающие пытались пробиться через строй личной гвардии королевы, но атака за атакой захлебывались.

Увлекшись прицельным метанием огненных шаров, королева едва успела увернуться от меча подкравшейся сзади Тиранды. Подоспевшие телохранители отвлекли эльфийку на себя и успели нанести ей несколько ударов, прежде чем пали сами. Когда Тиранда присела на ступеньку и достала бинты из аптечки, Мальфурион понял, что план «а» не сработал. Кальдорей усилили напор — телохранители и гвардия сгрудились вокруг магов-портальщиков. Королева осталась в одиночестве. Ученый обнажил меч и быстро пошел к ней через весь тронный зал.

— Тебе не стоило приходить сюда, Мальфурион Стормрейдж, — сказала королева Азшара, вынимая меч. — Ты стал слаб.

— Даже если ты убьешь меня, я стану намного сильнее, чем ты можешь себе представить, — спокойно ответил ученый. Два смертельных врага скрестили оружие.

В этот самый момент, пока внутри и снаружи дворца бушевало сражение, к краю колодца подползал Иллидан. «Ни демонсы, ни эльфсы не отнимут у нас нашу прелесть!» — прошептал он и погрузил в жидкую магию личную фляжку. — «Магия останется со мной, что бы ни случилось! Грядущие поколения меня поймут-с».

Паникующие колдуны в тронном зале из последних сил удерживали термоядерную реакцию в колодце. Несмотря на все усилия, нестабильность силового поля нарастала. Стормрейдж и королева плясали, размахивая мечами, в опасной близости от питающих портал силовых линий. Королева непрерывно метала в ученого цветочные горшки и вазы. Координатор магов-портальщиков оглянулся и схватился за голову:

— О, боже! Что он делает?! Кретино! (дальше следует непереводимая игра слов с использованием квель-дорейских идиоматических выражений).

Он рванулся наперехват, но не успел ничего сделать. Мальфурион все же врезался спиной в толпу магов, которые махнули руками. Магическое поле вокруг портала схлопнулось.

Бесшумный белый свет заполнил весь мир. И праведные, и неправедные были преданы этому святому огню.

— Замуровали, демоны!

Где-то очень далеко от Азерота в дальнем уголке космоса Саргерас стоял и молча смотрел на темное звездное небо — туда, где только что раскрылись врата к источнику бесконечной магии. Рядом с ним, сложив руки за спиной, с непроницаемым выражением лица стоял Архимонд.

Демоны рангом поменьше начали переглядываться за спиной своего повелителя, пытаясь угадать, кто оплошал и на кого падет высочайший гнев.

Но Саргерас, так ничего и не сказав, развернулся и пошел прочь.

* * *

Три Великих дракона, которые в этот момент зализывали раны далеко от поверхности Калимдора, обернулись на вспышку. Они увидели, как в центре континента на месте колодца ярче тысячи солнц загорелся ослепительный белый шар. Невидимая сила, заключенная в быстро расширяющийся круг, уничтожала один за другим города, сжигала леса, стирала с неба облака. Через минуту над тем, что было раньше колодцем, стало подниматься гигантское грибовидное облако.

Корчился и сотрясался весь мир до самого основания. Вспархивали с земли драконы. Раскачивались на цепях Древние Боги, заключенные в свои темницы. Центр Калимдора быстро опускался. Когда край земли оказался ниже уровня моря, океан хлынул в яму небывалым цунами. В воду погрузилось четыре пятых всего континента. От того мира, который так долго и кропотливо создавали роботы-титаны, на поверхности остались лишь два крупных участка суши — один на востоке, другой на западе.

На том месте, где когда-то гордо вздымались шпили эльфийской столицы, там, где блестел белой магией Колодец Вечности, забурлил колоссальный водоворот Маэльстром. Огромный вихрь оказался наполнен хаосом энергии всех четырех взаимодействий. Маэльстром остался здесь до скончания времен как напоминание о том, к чему может привести неосторожное обращение с энергией магического распада. И с тех самых пор оставшиеся жители мира при случае так и выражаются: «Чтоб тебе в Маэльстром провалиться!»

В последний момент перед взрывом королева Азшара защитила себя и дворец магическим полем. Щит оградил эльфов от излучения, но когда пришла большая волна, он не дал им выплыть на поверхность. Большая часть Квель-Дорей оказалась в западне на дне океана.

Перед Азшарой и ее придворными стояла простая альтернатива — погибнуть или приспособиться. Высшие эльфы выбрали жизнь; через несколько поколений Квель-Дорей уже могли похвастаться чешуей, плавниками и длинными змеиными хвостами. Преобразившись и забыв о жизни на суше, они назвали себя народом нага, а свою новую столицу — Наджатар. Нага не покажутся у берегов новых континентов еще десять тысяч лет.

Прежний мир ушел в небытие.

Гора Хиджал и дар Иллидана

                                                                                          Через десять минут на советский берег вышел
                                                                                          странный человек без шапки и в одном сапоге.
                                                                                          Ни к кому не обращаясь, он громко сказал:
                                                                                          — Не надо оваций! Графа Монте-Кристо из меня не вышло.
                                                                                          Придется переквалифицироваться в управдомы.

                                                                                          И. Ильф, Е. Петров, «Золотой теленок»

— Вон наш ученый плывет на доске.

— А чего не шевелится? Сдох он, что ли?

— Нет, живые они. Вишь, глазами лупают.

«Это я живой», — подумал Мальфурион. — «Это я глазами лупаю».

«М-да, как-то все нехорошо получилось, — размышлял Стормрейдж, выгребая на доске из водоворота. — И перед ребятами неудобно».

За ним плыли Ценарий с притихшей Тирандой. Кентавр умел плавать, но плохо и недалеко, так что все три героя, отловив несколько бревен, сколотили плот. На нем после недолгих споров они поплыли вслед за солнцем на запад. Постепенно к ним присоединялись выжившие эльфы всех разновидностей, и вскоре одинокий плот обзавелся целой флотилией в кильватере.

Кальдореи молчали и мрачно поглядывали на Стормрейджа. Они побили бы его, если бы к ним по пути не прибились несколько высших эльфов, также выгребающих на запад. Били их, оставив Мальфуриона в покое.

Демонов не было видно. Ликвидация портала не пошла им на пользу, но почему-то осознание этого не приносило особой радости. Оказавшись в дивном новом водном мире, привыкшие к лесам эльфы чувствовали себя очень неуютно.

На сороковой день плавания Мальфурион выпустил голубя и обнаружил землю. Святая гора Хиджал торчала над водной гладью как обещание избавления от морской болезни и рыбной диеты.

Но после того, как не по своей вине ставшие моряками эльфы вывалились на берег, сюрпризы не закончились. В поисках пресной воды эльфы забрались на вершину горы и вскоре обнаружили там маленькое тихое озерцо.

Все бы ничего, но оно было заражено магией. Это был новый Колодец Вечности.

— Очень хорошо! Замечательно! — сказал Мальфурион, присев на камень. — Мы угробили весь мир, чтобы уничтожить колодец. Мы плыли тысячи километров. И что увидели, доплыв до земли? Новый волшебный водоем. Тут точно не обошлось без моего дурного братца. — Мальфурион подобрал фляжку. — Это его. Начинаем прочесывать лес, он не мог далеко уйти.

Неизвестно, как Иллидан добрался до Хиджалы раньше всех остальных. Он вылил содержимое своей фляги в озеро. И он был очень удивлен, когда его взяли под белы ручки, выволокли из дальней пещеры и привели к Стормрейджу.

— Вот. Жил в пещере, ловил рыбу, кусался при задержании, — сообщил начальник группы захвата.

— Ну и зараза же ты, родной... — грустно сказал Иллидану брат.

— Он хуже. Он просто кю!

— Ты нарушил закон джунглей!

— Верите ли, мессир, — начал Иллидан и принялся длинно и косноязычно оправдываться, притом все время врал. Выходило так, что он лично спас магию от полного уничтожения для будущих поколений.

— Исключительно в целях недопущения, — непонятно добавил он и сглотнул.

— Знаешь, что ты сделал? Ты прибавил нам неприятностей на десять тысяч лет вперед. Прекратим эту бесполезную дискуссию. Отдай умклайдет. Никаких больше дискотек: только балет и керамика, — заключил Мальфурион.

Он подозвал Ценария, и вместе они выкопали для беспокойного братца зиндан. Магические цепи сковали Иллидана по рукам и ногам, и был ему дан пожизненный срок (с учетом эльфийской продолжительности жизни — практически вечный). Но какая же тюрьма без стражи? На должность вечного часового никто из эльфов не рвался — крайнего выбирали жребием. Не повезло Майеву Шэдоусонгу — он заступил на пост.

Долго эльфы сидели вокруг озера. Выступал Мальфурион, стараясь игнорировать вопли Иллидана («Сижу за решеткой в темнице сырой!»).

— Поймите меня правильно, братья. Я, конечно, могу уничтожить и этот колодец. Благо у нас с Ценарием в этом деле большой опыт. Но я сильно сомневаюсь, что Азерот не превратится в Атлантиду после второго такого же взрыва. Так что пусть колодец будет. («Свободу попугаям! Сво-бо-ду! По-пу-га-ям!») Знаю, вы уже не представляете жизни без магии. Но есть хорошая альтернатива, о которой вам лучше расскажет мой четвероногий друг.

— Мы будем друидами, — сказал Ценарий, покосившись на эльфа. — Будем растить деревья, лечить землю и водить хороводы. Хорошо заживем!

И ночные эльфы стали друидами.

Мировое Древо и Изумрудный Сон

                                                                                                                          Кабы реки и озера
                                                                                                                          Слить бы в озеро одно,
                                                                                                                          А из всех деревьев бора
                                                                                                                          Сделать дерево одно...

                                                                                                                          С. Маршак, «Если бы да кабы»

— А теперь посмотрите налево. Перед вами восхитительно раздолбанный архитектурный ансамбль! — группа остановилась перед развалинами одного из храмов Элуны. — Ты, ты и ты, готовьте доски для лесов, а вы разбирайте завалы. Камни нам еще пригодятся.

Эльфийские команды отстраивали город у подножья Хиджалы. В ход шло все — выброшенные на берег деревья, обломки зданий, энты-добровольцы.

— Драконы летят! Воздух! — раздался крик.

«Кажется, это из другой сказки», — подумал Мальфурион, но наверх посмотрел. Всем своим видом выражая вину и соболезнования, возвращались побитые драконы. — «Один крокодил. Два крокодила. Три крокодила...»

Это были Великие Драконы. Над стройкой парили красная Алекстраза, Изера (зеленая и очень заспанная) и бронзовый Ноздорму. Мальфурион, прикрыв лицо ладонью от солнца, молча следил за ящерами.

— Извините, у вас можно приземлиться?

— Чего?

— Чего, чего... Посадку давай!

Стормрейдж как архидруид от имени всей коммуны вышел к драконам с хлебом-солью. В другой день он бы с удовольствием напомнил им о былом и о том, насколько, по его мнению, успешно драконы справились с защитой Азерота от вторжения... Но именно сегодня он как раз получил новый уровень, и у него было хорошее настроение. Вкратце он описал ситуацию: есть колодец — есть проблемы. Нет колодца — нет Азерота. На запах магии снова могут прийти армии демонов. Иллидан требует адвоката и грозится голодовкой. Что делать?

Драконы посовещались и предложили свою помощь.

Друиды и драконы обсудили все возможности, согласовали фазы операции под кодовым названием «Зеленый шум» и приступили к делу. Сначала Алекстраза затолкала в заколдованное озерцо маленький желудь. Питаясь чистой магией, желудь быстро вымахал в дерево невиданных размеров — Нордрассил, «Корона небес». Корни его проросли по всей горе Хиджал, а верхние ветви залезали в стратосферу. Так, объединив в себе магию и учение друидов, Мировое Древо стало медленно залечивать раны, нанесенные флоре Азерота.

Ноздорму, Вечно Опаздывающий, зачаровал Нордрассил, зациклив время: «Пока древо существует, ночные эльфы не будут стариться и болеть».

Третий дар эльфам преподнесла Изера. Зевая, она соединила Мировое Древо со своим «спальным» миром, Изумрудным Сном. Этот мир существовал в параллельном измерении и позволял Изере управлять миром растений. Все эльфы-друиды оказались связаны с Изумрудным Сном такой же прочной связью, получив в свое распоряжение мощную магию жизни.

Но одна драконша не могла справиться с трудной задачей восстановления мира. Ей должны были помочь сами эльфы. Друиды вырыли себе берлоги, готовясь лечь в анабиоз, чтобы вместе с Изерой путешествовать по ее магическому сну. Им предстояло нести свою сонную вахту несколько сотен лет.

Исход высших эльфов

                                                                                             — А я и в цари записаться могу. Да. Кто тут, к примеру,
                                                                                             в цари крайний? Никого?! Так я первый буду!..

                                                                                             м/ф «Падал прошлогодний снег»

Года складывались в столетия. Столетия — в тысячи лет. Мир постепенно излечивал свои раны. Живущие в лесу эльфы расселялись по обретенному заново континенту, открывая новые и новые границы. Они назвали свою новую родину Эшенвэйл, что в переводе с эльфийского означает «пепельная долина».

Беженцами с востока оказались не только Кальдореи. На грубо сколоченных катамаранах прибыли фурболги, люди-медведи. Предводителями у них был простодушный на вид гигант и щуплый одноглазый разбойник. Вцепившись в бревна, до Эшэнвэйла добрались кабанчики. Они ушли в леса и вскоре наполнили их радостным похрюкиванием.

Строгими часовыми над лесами стояли друиды. Казалось, теперь ничто не может нарушить мир и спокойствие в оживающем Азероте.

В дверь поскреблись условным знаком. Из маленького окошка выглянул подозрительный глаз.

— Предвестники зла воют в ночи, — сказал незнакомец, стряхивая капли дождя с остроконечных ушей.

— Человек приходит к морю, когда хочет искупаться, — ответили из-за двери.

— Люблю запах леса поутру, — ответил посетитель.

— Это запах возрождения.

— Истинно так, как стрела без наконечника.

— Старый барсук копается в корнях Нордрассиля.

— Эээ... Черный холм молчит в ночи? — переспросил посетитель с надеждой.

— Старый барсук.

— Может быть, герань в горшке?

— Нет, там точно барсук.

— Или зеленый огонь не даст сгореть луне?

— Зеленый огонь? Вы ошиблись дверью, тайное общество Квель-Дорей дальше по улице. Здесь — организация по защите прав диких фурболгов.

— Извините.

Окошко захлопнулось.

В темной комнатке горела свеча. Вокруг нее сгрудились эльфы. Один из них говорил хриплым голосом:

— Долго мы еще будем таиться, как мыши в корнях деревьев? Мне до смерти надоел Мальфурион! Хватит ему командовать. Я хочу пить из его колодца, я хочу...

— Заткнись. Твои уши всегда невысоко ценились, потому что между ними никогда не было мозгов.

— Но, Датремар, я...

— Замолчи, я сказал! Я буду говорить. Да, я не смог спровоцировать друидов, они не хотят пользоваться колодцем. Но эти дураки сами отказались от магии, они не осознают, чего лишились. Пока за нами следят, мы будем сидеть тихо. Потом, когда нам удастся проникнуть в их ряды, мы найдем способ воспользоваться энергией колодца. Мы освободим Иллидана. И, когда это случится, мы снова станем сильнее всех.

Эльфы шумно вздохнули. Им уже давно хотелось быть сильнее всех. Начался гомон, но все замолчали, когда от стены отделилась тень. Незнакомец подошел к столу, снял темные очки — во тьме загорелись глаза ночного эльфа.

— Именем Элуны, всем выйти из сумрака!

— Он живой и светится... Среди нас Кальдорей! Господа офицеры, нас предали!

— Руки вверх! Ваша песенка спета! — сказал Мальфурион. — Кого я вижу! Датремар, высшие эльфы, ха-ха! Замечательно. Вся компания в сборе — какая прелесть. Выношу вам последнее эльфийское предупреждение. Больше друиды этих комплотов не потерпят. За непослушание — смерть. Разойтись по домам!

Высшие эльфы не вняли предупреждениям. Вскоре они попытались устроить провокацию, закрутив над всем Эшенвэйлом магический ураган. Но организация в очередной раз провалилась, и все зачинщики предстали перед синклитом друидов.

— Я вам говорил, чтобы вы завязывали? — устало спросил их Мальфурион.

— Говорил.

— Говорил вам, что покараю смертью за заговоры против эльфизма-друидизма?

— Говорил.

— Вот и не жалуйтесь теперь.

Но до кровопролития не дошло — даже у разозленного до крайности Мальфуриона не было желания лить эльфийскую кровь. Воспитательные меры решили совместить с исследовательской экспедицией — и высшие эльфы официально были сосланы на восток.

Датремар и его сторонники построили огромный флот. Они радовались тому, что остались в живых и избавились от контроля со стороны своих консервативных собратьев. Друиды тоже были довольны — теперь вольнодумцы не будут ошиваться у корней Древа Жизни. Под радостные марши флот раскольников отплыл на восток — туда, где грохотал Маэльстром.

Долгие месяцы Квель-Дореи осторожно огибали стороной гибельный водоворот с севера. На восемьдесят первый день плаванья с клотика одного из кораблей раздался крик: «Земля!»

Эльфы на кораблях подхватили клич, радостно шамкая беззубыми ртами. На всех парусах корабли поспешили к вздымающимся на востоке горам. Когда названия прежних королевств окончательно забудутся, люди назовут этот берег Лордаероном.

— Во славу Элуны, королевы Азшары и всех Квель-Дорей, я нарекаю эту землю королевством Квель-Талас, — сказал Датремар и вонзил древко флага в песок. — А я, соответственно, буду королем.

Он не знал, что уже через несколько лет религия Элуны будет забыта. Высшие эльфы перестанут воспевать сумерки, поклоняясь солнцу и яркому дневному свету.

Стражи и Долгое Бдение

                                                                                            Совершенно необходимо, чтобы
                                                                                            желудок был набит хвойными иголками,
                                                                                            если предстоит проспать целых три месяца подряд.

                                                                                            Туве Янсон, «Шляпа волшебника»

Квель-Дореи ушли, оставив ночных эльфов вариться в собственном соку. Друиды вздохнули с облегчением и начали готовиться к спячке. Напоследок вся древесная команда закатила прощальную вечеринку для друзей и близких.

Тиранда, первосвященница храма Элуны, предложила возлюбленному архидруиду Мальфуриону воспользоваться служебным положением и остаться с ней.

— Что ты забыл в этом Изумрудном Сне? А если снова придут демоны — а ты дрыхнешь.

— Не могу остаться. Я слово дал, понимаешь? Меня товарищи засмеют.

— Ты меня не любишь!

— Люблю. И скоро вернусь, не пройдет и сотни лет. Жди!

И стеклянный колпак анабиозной камеры начал медленно опускаться.

Оставшись без любимого, Тиранда не стала плакать и бесцельно бродить по лесам. Она знала — пока существует Колодец Вечности, мир в опасности. С уходом друидов у служительниц Элуны появилось много новых обязанностей. К одной из них Тиранда подошла со всей серьезностью.

Уже через несколько недель в леса Пепельной Долины вышли первые патрули женских отрядов, набранных из священниц. Это были Стражницы Тиранды — хорошо подготовленные отряды быстрого реагирования, приученные к ведению боя в лесах.

Стражницы постоянно держали связь с Ценарием. Он тоже не терял времени. Ценарий создал целую расу четвероногих кентавров и набрал из них собственную армию Хранителей Лесов. Застенчивые дриады, дочери старого кентавра, скакали на легких оленьих копытцах по лесам и вели постоянную разведку.

Задача по созданию вооруженных эльфийских сил была признана выполненной. Но Тиранда продолжала беспокоиться. Где-то там, за звездным небом, ей мерещился враг, который ждет реванша. Чем больше внимания она уделяла подготовке Стражниц, тем чаще ей снились кошмары. Вскоре чуть ли не каждую ночь она видела один и тот же сон: Пылающий Легион Саргераса обращает леса Калимдора в пепел.

До вторжения орков оставалось семь тысяч лет.

Стражи Тирисфала

                                                                           Мне только нужно отдать приказ, и тысячи волшебников...
                                                                           не станут меня слушаться.
                                                                           Или переспросят: «Что-что?», ну или начнут спорить.

                                                                           Терри Пратчетт, «Дамы и господа»

Шипящие огненные шары еще сыпались с неба там и тут, но тролли уже не сопротивлялись. Отращивая утраченные конечности и опаленные шкуры, они уходили в леса, чтобы навсегда потерять земли предков.

— Люблю запах паленых троллей поутру! — изрек Торадин, рассматривая поле битвы в бинокль.

«Это побьеда», — зашептались междуплеменные военные атташе, а эльфийский посланник лучезарно улыбнулся Торадину:

— Взгляните на этот впечатляющий огненный ураган! Ваши маги под нашим мудрым руководством сотворили настоящее чудо. Сила сильна в них, если позволите так выразиться. Мы с вами выиграли вдвойне — эльфы получили жизненное пространство, а вы, арафийцы, теперь знаете основы магии.

Через несколько дней послы Квель-Таласа и люди подписали мирный договор. Эльфы принесли клятву верности и дружбы народу Аратора и роду короля Торадина, получив взамен весь северный Лордаэрон.

— Колдуйте во славу человеческо-эльфийской дружбы! — напутствовал юношей из гильдии ЧАВО эльфийский архимаг. — А если возникнут проблемы — не стесняйтесь, обращайтесь к нам, мы всегда поможем.

«Например, если вы вдруг ненароком призовете Саргераса и его Пылающий легион», — мрачно подумал он. Тем временем хор молодых магов затянул гимн гильдии: «Я надеваю волшебный плащ и волшебную шляпу...»

Наступил долгий мир. Эльфы постепенно расселялись по обестролленным серверным землям. Армии Аратора вернулись в Стром с победой. Торадин больше не отправлял солдат на покорение новых племен, справедливо опасаясь отхватить слишком много земли.

Торадин правил долго и счастливо. Стром рос и богател, молодые маги колдовали — и это было хорошо. Через много лет старый король умер. Его многочисленные наследники уже не так щепетильно относились к вопросу о принудительном расширении границ Аратора. Завоевательные походы начались снова.

Чтобы удлинить границу за счет очередного племени, достаточно было послать небольшой отряд, усиленный несколькими магами. Стоило боевым волшебникам демонстративно сжечь колдовским напалмом пару гектаров леса, как все племя уже неслось навстречу завоевателям с хлебом и солью. Драться с арафийцами не хотел никто, а посылать юношей в столицу изучать магию желали буквально все! Неудивительно, что очень скоро границы империи арафийцев распространились на весь южный Лордаэрон, а в гильдии магов появились новые лица. Новички не знали эльфийских наказов, не уважали традиции и считали, что учителя ограничивают их по пустой прихоти.

Куда делись прежние времена, когда магией занималась лишь сотня избранных? Пришла другая эпоха. Пьяные студиоузы незримых университетов шатались по улицам Строма и практиковали магию на всем подряд — от уличных собак до вывесок магазинов. В кабаках вместо торжественного: «Я надеваю...» раздавались фривольные песенки про магический посох.

Даже королевский дворец не был защищен от неприятностей. Слуги пытались использовать колдовство, чтобы облегчить свой труд. В очередной раз услышав в королевских покоях: «Ой, какой холосый половичок... был», старый король взбунтовался, собрал высших магов и объявил:

— Я, конечно, все понимаю — под вашим началом племя младое, незнакомое, им надобно учиться. Но вся столица уже стонет от ваших выходок, налогоплательщики ропщут. Вижу только один выход: организуйте обучение в другом месте, подальше отсюда. К примеру, можно основать магическую академию в северных землях. А вторую академию мы соорудим на противоположном конце Азерота... где-нибудь в конце земель... о чем это я?

— Мы подумаем над вашим предложением, — холодно отозвались маги. Но самые амбициозные в глубине души прыгали от радости, потому что обратная сторона изгнания — полная свобода и неограниченная власть.

Где водятся волшебники? Местом изгнания магических школ и библиотек стал город Даларан, выросший в горах к северо-западу от Строма. Даларан оказался первым независимым арафийским городом-государством и первым симптомом грядущего распада империи.

Сюда пришли сотни магов, колдунов, способных юношей и мудрых старцев. Как по мановению волшебной палочки, над Далараном поднялись остроконечные шпили, украшенные изумрудами. Впрочем, почему «как»? Архитектурой здесь заведовали маги, они вложили в башни Даларана не одно укрепляющее заклятье.

В городе поселились не только волшебники — кто-то должен был обеспечивать бесперебойную работу канализации, торговать хлебом и мести улицы. Самые терпеливые крестьяне, ремесленники и торговцы пришли в Даларан, чтобы ухватить свою долю от волшебных богатств. Ради «длинного золота» они готовы были терпеть все что угодно — и волшебные взрывы при неудачных алхимических опытах, и случайные превращения в овец.

А ошибки в экспериментах были частым делом — молодые маги желали поскорее освоить новые возможности чародейства и волшебства. Сотни амбициозных колдунов тренировались в высоковольтных заклинаниях. Очень скоро ткань реальности вокруг Даларана стала истончаться и прорываться. Древняя история с эльфами повторялась.

Все началось одним прекрасным утром. По улице Даларана бежал человек в волшебной шляпе. За ним гнался паукообразный демон. Судя по крикам преследуемого, это был самопрограммирующийся голем на тригенных куаторах с обратной связью, которые разладились, и... «Ой-ой, он меня сейчас расчленит!»

Десятку магов удалось загнать чудище в темный переулок и там совместными усилиями выгнать из реальности. Тогда еще никто не знал, что это запах магии привлек агентов Пылающего Легиона, которые когда-то были изгнаны из Колодца Вечности. Один за другим, там и тут, при мощных выбросах энергии демоны проникали в Даларан.

Одни чудовища были похожи на рогатых собак, другие напоминали ожившие груды булыжников. Поначалу обычные горожане ничего не подозревали — в газетах о странных пришельцах не было ни слова, и даже на первых полосах ежедневника «За передовую магию» публиковались лишь официальные статьи («Ударим огнешаром по отдельным недостаткам»). Волшебники, пытаясь разобраться в происходящем, скрывали от публики случаи проникновения демонов в город.

Однако когда по улице вдруг начала ходить большая крокодила (она зеленая была), сея панику, ужас и вред, даже среди крестьян поднялся ропот. Правящий в Даларане совет магократов насторожился: цепь странных появлений незваных гостей даже с натяжкой не походила на случайность. Каждый раз на борьбу с очередным демоном отправлялись сильнейшие маги, но раз за разом они натыкались на жесткое сопротивление — пришельцы из Искаженного нижнего мира легко парировали заклятья и с неприятным смехом растворялись в воздухе.

Маги стали ловить на себе косые взгляды. Крестьяне не хотели терпеть демонов, иерархи не могли ничего с ними поделать. Пошли слухи о революции. Магократы не стали дожидаться всплеска народного гнева; они вспомнили древние слова эльфийского архимага и отправили послов в Квель-Талас.

— Ну, вы дали стране угля! — сказал остроухий архимаг, выслушав посланников. Он нахмурился и глубоко задумался.

— Совсем плохо? — Послы имели бледный вид.

— Если бы все было совсем плохо, — рассудительно сказал архимаг, — я бы сейчас с вами тут не разговаривал. Однако любое промедление преступно. Я бы даже сказал, архипреступно!

Архимаг взял молоточек, разбил стекло с надписью: «Разбить в случае сами знаете чего» — и нажал на кнопку.

— Я только что объявил оранжевый уровень демонической угрозы, — пояснил он. — Сегодня же мы соберем комиссию, отправимся с вами в Даларан, и вы покажете нам своих... питомцев.

Тщательно обследовав Даларан, эльфы пришли в совет магократов и объявили:

— Две новости — хорошая и плохая. Плохая — это агенты очень злобного демона-завоевателя, ворочающего миллионными армиями, и очень скоро нам всем может стать очень кисло. Хорошая — масштабное вторжение нам пока не грозит, если вы урежете свои запросы по вольтажу.

— Мы сделаем все, что вы скажете, — произнес председатель. — Но объясните нам, что вообще происходит?

Эльфы не стали спорить. Они пригласили нескольких избранных магов в Квель-Талас в Совет Серебряной Луны.

— Мы расскажем вам все. Может, вы еще не знаете такой истины, но мы навсегда в ответе за тех, кого научили магии.

Остроухие рассказали магократам древнюю историю Калимдора — о Колодце Вечности, о пришествии Пылающего Легиона, об уничтожении колодца, об изгнании на Восточные Королевства и о вечной угрозе, что затаилась где-то там, за звездным покрывалом. Они объяснили, что магия притягивает Легион и, если люди не откажутся от магии, демоны так и будут приходить в Азерот как к себе домой.

Волшебники не могли отказаться от дела всей своей жизни. Но подвергать опасности города и селения Лордаэрона им тоже не хотелось — баррикады на улицах не способствуют сосредоточению.

После долгого размышления они предложили эльфам создать совместную тайную организацию. Спецслужбу, целью которой был бы отлов и истребление демонов, сумевших прорваться в Азерот.

Эльфы не возражали. Уже через несколько дней в секретном месте на Тирисфальских полянах был заключен договор, и первые тайные агенты получили задания.

— Мы — самая засекреченная организация в Лордаэроне! Наша цель — отслеживать и бороться с демоническими проявлениями на этих землях. Мы — ваша первая, последняя и единственная линия обороны. Мы работаем в тайне. Мы существуем в тени. Мы — Стражи Тирисфала! — Таков был девиз новой спецслужбы.

Ключевой фигурой в ней был лишь один человек во всей разветвленной сети — избранный Страж. Он получил неограниченные полномочия и огромные силы, предоставленные магами эльфов и людей. Энергия сотен колдунов, слитая в одном человеке, позволяла ему легко расправляться с любым демоном.

Всю жизнь Страж посвящал борьбе с демонами. Он охотился за ними на земле, боролся с ними в воде и гонялся за ними по небу. Он обладал небывалой силой и скоростью. Когда он размахивал мечом, клинок сливался в призрачный круг. Его волосы побелели. Он стал видеть в темноте.

— Видишь демона?

— Нет.

— И я не вижу. А он есть!..

Имени первого Стража история не сохранила. Когда он постарел, устал и не смог больше бороться с демонами, Совет Тирисфала избрал следующего Стража и передал все магические силы ему. А потом — следующему...

«Если что-то странное творится по соседству, кого мы позовем? Стражей Тирисфала!»

Шли годы, сменялись поколения. Стражи вели незримый бой с демонами, посещающими с недружественными визитами Аратор и Квель-Талас. Демоническая угроза была снижена до желтой. Человеческая империя росла и процветала.

До вторжения орков оставалось две с половиной тысячи лет.

Кузня — пробуждение гномов

                                                                                        Замок медленно пробуждался к жизни.
                                                                                        В западном крыле кто-то стукнул ставнями и рассмеялся.
                                                                                        Еще кто-то слабым голосом просил
                                                                                        рассола из-под квашеной капусты.

                                                                                         А. Сапковский, «Что-то кончается, что-то начинается»

Злые языки утверждают, что эльфов боги создали из звездного света, людей — из солнечных лучей, а чтобы создать гномов, титану Хаз-Гороту хватило одного неосторожного движения зубилом.

На самом деле титаны, придавая форму миру Калимдора, создали совсем не гномов, а особую служебную расу подземных жителей — земных — с тем, чтобы те продолжали ухаживать за планетой, не появляясь на поверхности. Как морлоки, земные рыли ходы, строили дворцы, присматривали за полезными ископаемыми и знать не знали, что творится наверху. Наземные проблемы их не занимали — дикая это была раса и несимпатичная: вид сутулый, рост низкий, шерсть по всему телу и огромные челюсти, перекусывающие гранит.
WoW, 70KB

Но когда был взорван Колодец Вечности, земных хорошо приложило. И это неудивительно — стонала вся планета! В панике подземные жители собрались в пещерах, где они когда-то были созданы, заперлись там и погрузились в оцепенение. Убежищем земным стали гигантские подземные чертоги, бывшие города титанов — Ульдуар, Ульдум, Ульдаман...

Подземные жители могли спать тысячи лет до скончания времен. Но что-то их разбудило. Ученые до сих пор выдвигают разные гипотезы о том, что бы это могло быть, — от изменения температурного режима пещер до заведенного на несколько тысяч лет будильника. Проснувшись, земные посмотрели друг на друга и ужаснулись. Они лишились бессмертия, и их прежний функциональный внешний вид ушел в прошлое: пялились друг на друга и хохотали обычные гномы — приземистые, носатые и бородатые.

Новая раса освободилась из рабства подземного царства. Гномы прокопали выход из Ульдамана и вышли на поверхность в горные районы срединных Восточных Королевств. Их приятно удивили небо и солнце, им понравился свежий воздух, но память о жизни в пещерах все еще была сильна. Неудивительно, что гномы при первой же возможности основали свой первый город в высочайшей горе с заснеженной вершиной.

Гномы назвали свои земли Хаз-Моданом («Гора Хаза») в честь своего создателя Хаз-Горота. Дойдя до самого сердца горы, они построили огромную кузницу. Вскоре вокруг нее вырос большой город, который гномы назвали просто и без изысков — Кузня. Гномы обрабатывали в своем городе камень и драгоценности, искали в горах богатства и ценные минералы, отливали кольца и жгучие радиоактивные камни. Ни люди, ни эльфы долгие века ничего не знали о новой расе.

До вторжения орков оставалось чуть больше тысячи лет.

Семь королевств

                                                                             Город — страшная сила. А чем больше город, тем он сильнее.
                                                                             Он засасывает! Только сильный может выкарабкаться. Да и то...

                                                                              х/ф «Брат»

Империя Аратора умирала. Стром по инерции оставался главным городом, но центробежные силы уже растаскивали единую страну на отдельные независимые полисы — Гильней, Альтерак, Куль-Тирас. Формально они оставались подчинены Строму, но новые обычаи, торговые пути постепенно отдаляли их от столицы.

Традиционным магическим городом, давно уже независимым, был, конечно, Даларан, управляемый Орденом Тирисфала. Магократы давно оправились от шока, вызванного известием о Пылающем Легионе. Волшебники секты Кирин-Тор занялись созданием каталога заклинаний, артефактов и магических предметов с тем, чтобы выпустить Энциклопедию магии. Полным ходом шла подготовка к изданию первого тома.

Города Гильней и Альтерак создали собственные мощные армии, которые отправились на юг исследовать земли Хаз-Модана. Они быстро наткнулись на город гномов. Две расы, встретившись, быстро поняли выгоды торговли. Гномы и люди заключили мир, стали торговать, обмениваться кузнечными и инженерными ноу-хау, вместе изучать военные технологии и историю Азерота.

Роль торгового города взял на себя Куль-Тирас, основанный на острове к югу от Лордаэрона. Вся его экономика была завязана на кораблях и рыболовстве, и очень скоро жители Куль-Тираса построили огромный торговый флот, объединивший дальние побережья.

По отдельности независимые города процветали, но империи от этого было уже не холодно и не жарко — Стром окончательно пришел в упадок. Обветшали стены, покосились ворота, в подвалах развелась нечисть. Жизнь ушла на периферию, а с ней ушли торговцы, крестьяне и ремесленники.

Даже знатные лорды Строма понемногу начали понимать, что у города нет будущего. Одни обратили внимание на дикие северные земли Лордаэрона. Другие захотели отправиться на юг через Хаз-Модан. Потомкам короля Торадина не нравились оба варианта — они яростно протестовали, пытались убеждать, уговаривать, угрожать — но уже ничего нельзя было сделать. Жажда странствий охватила и простых горожан.

Лорды Строма организовали исход и отправились на север на нетронутые земли Тирисфала. Далеко на севере, на берегу озера Лордамер они выстроили огромный город, который назвали бесхитростно — Лордаэрон, как и весь северный континент. В новый город среди дикой природы начали стекаться странники в поисках внутренней гармонии и безопасности.

Потомки арафийцев не захотели оставаться в опустевшем Строме и организовали «последний бросок на юг» — через Хаз-Модан. Не зная, что ждет их за горами, они долгие месяцы шли на юг, в земли, названные позже Азеротом. Их усилия были вознаграждены — за горами усталые путешественники открыли плодородную равнину. Здесь и был основан город Штормовой, который позже стал столицей огромного и сильного королевства.

А древний Стром опустел. Лишь немногие воины остались за его полуразрушенными стенами. Город уже не возродился, но упрямые стражи заселили опустевшие земли и назвали себя стромгард, что значит «Стражи Строма».

Империи Аратора больше не существовало. Города ушли на вольные хлеба, связи прерывались. Мечты короля Торадина о едином человечестве так и остались мечтами.

До вторжения орков оставалось восемьсот двадцать три года.

Эгвин и драконья охота

                                                                                                                         ...иначе — memento more!
                                                                                                                         — Моментально!
                                                                                                                         — В море.

                                                                                                                         х/ф «Операция Ы»

Пока жители Строма обживали новые места и города Азерота росли и развивались под мирным небом, Стражи Тирисфала продолжали свое вечное бдение. Один за другим, в течение долгих столетий они гонялись за демонами по всему Лордаэрону.

Одной из последних Стражей была Эгвин, могучая воительница из рода людей (эльфов в Стражи вообще не принимали). Выиграв тендер у Ордена, она отнеслась к своей работе необычайно серьезно. Мантию Стража на плечи («Ух, бесовская одежа!»), верный меч в руках, бурлящая сила сотен магов в сердце — и ни один демон не мог противостоять Эгвин. Война с демонами — это не столько зрелищные бои, сколько бесконечные поиски, внимательная слежка и изнуряющее преследование в вечернем сумраке.

«Ко мне, упыри! Ко мне, вурдалаки!»

Кроме демонов, Эгвин в глубине души недолюбливала Совет Тирисфала, считая, что в нем заседают мужские шовинисты, старики, непримиримые ортодоксы и вообще неприятные граждане. «С какого перепугу я вообще им подчиняюсь? — часто спрашивала себя она. — Кто лучше знает, как ловить агентов Саргераса, — эти кабинетные крысы или я, опытный следопыт? Почему вообще эта охота продолжается сотни лет, и отчего нельзя закончить ее одним мощным ударом?»

Опасны такие мысли, на Темную сторону ведут они!

Постепенно нетерпение Эгвин стало проявляться в ее работе. Стражница перестала размышлять, при первой же возможности бросаясь в бой или в погоню. Совет Тирисфала видел, что Эгвин тяготится долгими разговорами и разъяснениями, — но никого лучше ее под рукой не было. Работа шла, демоны уничтожались по мере поступления — что еще нужно?

Воинское мастерство Эгвин росло с каждым годом, и одним прекрасным утром она вдруг почувствовала смутную тревогу: демоны все реже и реже стали появляться в Лордаэроне. Постепенно область встреч с демоническими агентами смещалась на север, в заснеженные земли Нортренда.

Быть может, там их гнездо? Нортренд стал новыми охотничьими угодьями Стража Тирисфала. Среди холодных горных вершин носилась Эгвин, истребляя демонов одного за другим: «В очередь, морровы дети, в очередь!» Очень скоро ей стали попадаться мертвые драконы. Это последние остатки былых драконьих армий, ушедших от смертных рас, — демоны преследовали крылатых ящеров и убивали их, высасывая магию.

«Птичку жалко», — подумала стражница и отправилась на поиски драконов.

Когда последние драконы встретили Эгвин, радости их не было предела. Вместе они навалились на демонические отряды, и удача сопутствовала им. Со Стражем драконам нечего было бояться, и в сражении ей не было равных. Бой закончился легкой победой. Но когда был изгнан из этого мира последний демон, случилось нечто страшное.

На Нортренд спустилась тьма, и пришедшая с севера буря взметнула снежные бураны. В небе над горами появилась огромная темная фигура. Эгвин забыла обо всем, потому что через мгновенье титан уже стоял перед ней. Это было невозможно, но это было! Дьявол — длинный, сухой, грозный! Саргерас, король демонов и властелин Пылающего Легиона, появился перед Стражницей и ощетинился адской магией.

— Время Тирисфала пришло к концу, моя дорогая! И мир скоро склонится перед мощью Пылающего Легиона.

— Не бывать этому никогда! Экспекто патронум!

Эгвин бросилась на него, вложив в бросок все, что у нее было. Мимо! Мир накренился, а Саргерас снова перед глазами. Эгвин бросилась снова и на этот раз смогла ударить мечом. Титан согнулся пополам и медленно повалился в снег.

Стражница подошла к лежащему гиганту, примериваясь, как ударить, чтобы покончить с ним сразу. И тогда Саргерас приоткрыл глаза и сипло произнес:

— Dumkopf! Rotznase!

Сначала Эгвин его не поняла. А потом забыла странные слова...

Храбрая Эгвин стояла над телом Саргераса:

— Возможно, я была несправедлива к покойному. Но был ли он нравственным демоном? Нет, он не был нравственным демоном. Это был бывший титан, тунеядец, хулиган и пироман. Все силы он положил, чтобы жить за счет Азерота. А общество не хотело, чтобы Саргерас Титанович жил за его счет. Вынести этого противоречия во взглядах он не мог, потому что имел вспыльчивый характер. И потом он умер. Все!

«А чтобы ты не ожил случайно, товарищ, мы тебя похороним по первому разряду», — подумала довольная Эгвин. Сгнившее тело Саргераса было спрятано в гробнице в древнем городе со странным названием Рулиа. По необычному стечению обстоятельств, этот город лежал глубоко на морском дне с тех давних пор, как погиб первый Колодец Вечности.

Самоуверенная стражница считала, что победила демона навеки и принесла мир в Азерот. Как она ошибалась! Все прошло по плану Саргераса — погибая в своей физической оболочке, король демонов сумел переместить свою душу в тело ослабленной боем Эгвин.

«Странно... в теле такая приятная гибкость образовалась». Воительница не знала, что уже несет в себе семя будущих войн и катастроф. На долгие годы Саргерас затаился в теле Эгвин, ожидая своего часа.

До вторжения орков оставалось двести тридцать лет.

Погибель Драэнора

                                                                                         Разговор с этим человеком был сродни некромантии.

                                                                                         Терри Пратчетт, «Интересные времена»

В час ночи вдруг приглушенно заверещал видеофон. Кил-Джаэден протер хвостом глаза, замысловато выругался, пыхнул огнем на канделябр и нажал кнопку ответа. На экране возникло незнакомое бледное лицо. Человек. Юноша. Глаза закрыты. На лбу шрам.

Кил сразу понял, кто перед ним. Он склонился перед аппаратом и забормотал: «Здравствуйте, товарищ началь... э-э, виноват — Разрушитель миров, Великий Враг Сущего, Темный Бог Безымянной Пустоты, упирающийся ногами во Вселенную».

Кил был демоном догадливым — других Адски Нереальный Босс рядом с собой не держит.

— Здравствуй, обманщик, — громыхнул голос из динамика, хотя губы спящего юноши едва дрогнули. — Радуйся, ибо мой план удался. Готовься завтра собрать военный совет. Позови Архимонда, службу вампирбезопасности и лучших командиров на твое усмотрение. Маннорота не забудь.

Судя по голосу, Адский Босс был чем-то очень доволен.

— Считайте, все сделано! — кивнул Кил-Джаэден. — А что им сказать?

— Скажи, пусть готовятся выступать, — громыхнул Саргерас. — Операция «Возмездие» вступает в активную фазу. Все ясно?

— Ага. Вот только... не серчайте, товарищ начальник, но почему вас не видно, и что это за тип? — Кил-Джаэден ткнул заскорузлым пальцем в экранчик.

— А, это мой временный носитель. Я бы вас представил друг другу, но разбудить его практически невозможно, он сейчас в коме гоняет чудовищ по миру белого тумана. — Губы спящего юноши саркастически скривились. — История долгая, но суть ее в том, что его мать Эгвин убила меня, съела и закопала. Она зачала и родила сына, а я нарек его Медив, потому что я был чужаком в чужой стране и мне хотелось пошалить. Медив станет моим пропуском и билетом назад в реальный мир.

— Так вы мертвы? Это огромное несчастье. Мне надеть траур, товарищ начальник?

— Посмейся еще у меня — вообще за харчи работать будешь, — проговорил Медив, не разжимая губ. — Специально поручу Тихону записать в черный блокнотик имена тех, кто не явится на мои похороны. Каждое дело рассмотрим персонально, будем исключать из Пожирателей... Да, мое физическое тело сейчас мертво, оно в полной безопасности — лежит на дне океана в древнем городе Рулиа.

— О, Рулиа? — вырвалось у демона.

— Да, Рулиа! — строго подтвердил титан. — И какие-то глупые глубоководные твари уже устроили вокруг моей гробницы культ. Больше тебя не задерживаю. Помни — космос будет наш!

Видеофон отключился. Кил-Джаэден рухнул на кровать. Возможно, видеть сны.

В оперативной комнате было не протолкнуться от хвостов, копыт и нервно подрагивающих крыльев — сюда согнали все высшее командование Легиона. Все говорило о том, что комнату прибирали в спешке, — по углам валялся старый мусор, стульев на всех не хватало, а у двери на кнопке висела одинокая бумажка с надписью: «Чтобы работать здесь, не обязательно быть злобным демоном ада, но это помогает!».

Телемост с Азеротом шел уже второй час:

— ...Таким образом, мы снова имеем тактическое преимущество и фактор неожиданности, — громыхали колонки голосом Саргераса. — Долгие годы наблюдения и доступ во дворец королевства Азерот дали мне огромное количество бесценной развединформации. Есть вопросы? Тихон, я заметил твою папочку и проектор, можешь перестать делать загадочный вид. Говори уже.

Вампир Тихондрий Темный встал с места, вышел к президиуму и сноровисто вставил в проектор пачку слайдов. Демоны притихли — вампиров из разведки побаивались даже командиры. Тихондрий надел очки и строго посмотрел на собравшихся.

— Для нас не секрет, что среди младшего командного состава ходят нелепые слухи. Будто бы в то время, как наш Пылающий Легион завоевывает мир за миром, разведка бьет баклуши и ничего не делает. — Вампир бросил выразительный взгляд на скукожившегося Маннорота. — А между тем в наших архивах есть подробное досье уже на десять тысяч обитаемых планет.

— Если можно, немного ближе к сути, — громыхнули колонки.

— Хорошо, — так же негромко продолжил Тихондрий. — Буду краток. Успех нашего вторжения во многом зависит от того, насколько готовы к нему будут смертные — я имею в виду психологическую готовность. Обследовав несколько миров, мы выработали план подготовительного удара. Он прост: сначала мы пускаем в бой третью силу и ослабляем оборону планеты. Лишь потом, когда силы защитников иссякнут, мы проводим простую орбитальную бомбардировку и высаживаем демонический десант.

Маннорот презрительно фыркнул и пробормотал что-то насчет одной роты какодемонов, которой можно захватить Штормовой. Но Кил-Джаэден, навостривший во время доклада уши, поднял когтистую лапу и спросил:

— И вы уже знаете, кого можно послать на эту разведку боем?

— Знаем, — лаконично ответил вампир и включил первый слайд. — Выбрать было непросто. Сначала нам понравилась заросшая лесная планета, на которой обитают двухметровые волосатые монстры. Сообразительные такие обезьяны. Вот, посмотрите — они строят на деревьях города и очень агрессивны: любят вырывать руки тем, кто посмотрит на них косо. Но огромной проблемой стал языковой барьер — расшифровать их рычание и ворчание было непросто даже нам.

Дав демонам налюбоваться на искаженную гневом волосатую морду аборигена, вампир переключил слайд.

— Другим многообещающим вариантом стала желтая песчаная планета, на которой обитают разумные гуманоиды среднего роста, в целом похожие на нашего друга Медива... по крайней мере, когда снимают свои уродливые маски. Они жестоки, суровы и очень храбры — объезжают даже гигантских безглазых змей, что живут в пустыне. Посмотрите на эту змею — чтобы совладать с такой, нужен не один взвод инферналов.

С экрана на демонов щерилась распахнутая пасть с тысячами зубов.

— Но и этот вариант отпал, когда мы узнали, что аборигены поголовно сидят на психоактивных веществах, которыми наполнен сам воздух этого мира. К тому же армия из таких людей может стать неуправляемой, стоит лишь солдатам увидеть простой водоем. Отбросив этот вариант, мы решили найти расу сильных, разумных, но неагрессивных и легко управляемых существ, чтобы воспитать из них таких воинов, которые нужны нам. Мы долго и безуспешно искали такой мир. Нам любезно помог руководитель группы Свободного поиска Кил-Джаэден — он безошибочно указал на самый безобидный шарик в этом секторе галактики.

Все взгляды устремились на сидящего в президиуме Кил-Джаэдена. Демон демонстративно покраснел и слегка приосанился.

— Да ладно, чего там... — сказал он. — Это все случайно вышло. Если бы стажера нашего не подбило метеоритом на орбите...

— Ладно, ладно, — улыбнулся Тихондрий. — Спасибо группе Свободного поиска от всей вампирразведки и кусбезопасности. И тебе лично, Джа. Ты дал нам все! А теперь все внимание на экран.

В тишине зала раздался щелчок, и на экране появилась незнакомая цветастая планета.

— Господа, прошу любить и жаловать. Планета, на которой мы создадим армию смертных. Драэнор.

Тайный договор Кил-Джаэдена

                                                                                                                 Там живут несчастные люди-дикари,
                                                                                                                 На лицо ужасные, добрые внутри.

                                                                                                                 х/ф «Бриллиантовая рука»

«Дневник экспедиции посольства Пылающего Легиона под руководством Кил-Джаэдена, чрезвычайного и полномочного представителя Пылающего Легиона на неизвестной планете».

День первый. «Планета Драэнор. Полезных ископаемых нет. Государств нет. Армий нет. Магии — тоже нет. Населена орочьими кланами». Прим. Кил-Джаэдена: «Жуткие физиономии, которые можно увидеть разве что на плакатах, рассказывающих о вреде пьянства. Зеленая кожа, огромные клыки. Одним словом, народец умильный и перспективный. Редкие пацифисты. Но кочуют! Устали ноги».

День второй. «Обнаружены следы второй цивилизации. Руководитель ушел на разведку». Прим. Кил-Джаэдена: «Видел в холмах загадочные города. Живет там какая-то тощая дрянь. Не орки! Очень любознательный народ. Один из них (как бы их назвать? дряни? дренеи?) набрел на опаленные мной кусты и чуть не спалил мое тайное убежище. Можно ли как-то использовать дренеев? Не забыть спросить Саргераса».

День третий. «На Драэноре отсутствует магия, но при этом орки и дренеи пользуются простыми заклинаниями и создают волшебные вещи». Прим. Кил-Джаэдена: «Просто шаманство какое-то!» Чуть ниже: «Разглядел бубны. Это многое объясняет».

День четвертый. «Оркам свойственна горячая любовь к природе, которую они готовы отстаивать ее с оружием в руках. Охота — вот их любимое занятие, национальный спорт, помогающий им жить в мире и согласии». Прим. Кил-Джаэдена: «Вчера они носорогов душили-душили, душили-душили! А сегодня, однако же, как ловко они загнали жирафа в западню! И веревку натянули точно на высоте третьего позвонка...»

День десятый. «Пришла шифровка из Центра!»

Кил-Джаэден задумчиво вертел в руках листочек с загадочной надписью: «Вторая раса не нужна. Действовать по плану номер пять. Полыхаев». Легким дуновением он обратил бумажку в пепел и распечатал пятый конверт:

— Прогрессоры... — бормотал он, бегая глазами по строчкам. — На прямой контакт не выходить... надежный абориген... не привлекать внимания... скрытое влияние... Интересно, где это я ему найду надежного и облеченного властью? Ага, вот тут: «использовать опыт первого вторжения». А что там было? Какая-то эльфийская королева с именем на «эль»?

Демон откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

Молодого орка звали Гуль-Дан. Имя его означало «Цветок славы», и был он самым способным учеником у великого шамана, прославленного целителя и ведуна Нер-Жула.

Нер-Жул всерьез планировал сделать из Гуль-Дана наследника, и амбициозный орк знал это. Знал он и то, что ему завидует не один десяток талантливых студентов-шаманов. Гуль-Дан всегда держал клык востро. Когда он заметил, что учитель стал задумчивым и рассеянным, то решил отправить на слежку знакомых уличных орчат, которых он называл в шутку «Иррегулярные с Цветочной улицы».

Оказалось, что к старому шаману ходит по вечерам в гости некто очень странный — высокий субъект, закутанный в плащ и скрывающий лицо под глубоким капюшоном. «Страшный такой!» — повизгивал один орчонок. «У меня от него мурашки по коже», — признавался другой. А третий выразился и вовсе странно: «Когда он посмотрел на меня, у меня появилось такое чувство, будто я никогда больше в жизни не буду счастлив».

Долго и безрезультатно Гуль-Дан ломал себе голову над загадкой. Одним прекрасным вечером, выяснив от «иррегулярных», что таинственный гость вернулся, он направился к юрте Нер-Жула. Вход в нее охраняли два дюжих орка.

— Заг-заг, — сказал им молодой шаман. — Старик Жул у себя?

— Прости, Данни-бой, он сейчас занят, — сказал один из них, нахмурившись.

— Ничего, я подожду. Лок-тар!

Обойдя юрту, шаман проскользнул в известный только ему проход между досками каркаса и тканью. В абсолютной темноте он на ощупь пробирался туда, где приглушенно звучал знакомый гнусавый голос Нер-Жула. Мелькнул огонек свечи.

Старый шаман сидел на корточках между занавесями в напряженной позе. Его бубна нигде не было видно, но колышек-тотем лежал рядом. Напротив, задевая головой занавеси, сидел незнакомец — в плаще он был похож на бесформенный серый валун. Собеседники были похожи на двух пауков, затаившихся друг перед другом среди старой паутины.

— На тебя смотрят, крошка, — прошептал довольный собой Гуль-Дан и навострил уши.

Гость заговорил утробным басом — Гуль-Дан тщетно пытался понять, о чем идет речь:

— Уруки углянутся — и байной тыгыдымутся на хырей. Вы ам-ба ба хата! Все уруки, хыри, див-но и ка-зад будут гыряться вам. На том и пыцым багыр. Это наш шамдык.

Старый шаман пожевал губами и ответил:

— Мну быдырно гумно.

Гость пожал плечами:

— Это наш шамдык. Если вы амбырите, мы тыгыдымнем хаарьного шам-на и пыц. Гыр-гыр?

— Гыр-гыр, — сказал наконец Нер-Жул.

— И ба гыр! — подытожил гость, поднимаясь с колен.

Пауки договорились. Гуль-Дан отступил от щели в занавеси и начал пробираться к выходу. Он уже догадывался, что произошло нечто серьезное, но еще не знал, чем эта встреча обернется для орков и всего Драэнора. Шаман Нер-Жул стал первым орком-агентом и проводником воли Пылающего Легиона на планете.

Рождение Орды

В окно башни стрелой влетел почтовый птеродактиль и сбросил на колени Гуль-Дана пакет. В зале Темного Совета наступила тишина. Все взгляды устремились на молодого колдуна и демона, сидящего рядом, в президиуме. Зашелестела бумага, Гуль-Дан пробежал взглядом сообщение, после чего встал и объявил:

— Последнее сопротивление подлых дренеев сломлено. Дальние болота очищены от наших исконных врагов! Это — победа!

Орки радостно зарычали, застучали по полу когтями. Раздался мелодичный звон фляжек и адские завывания. После того как демон Маннорот Разрушитель поделился своей огненной кровью со всеми членами Тайного Совета, орки уже не могли обходиться без крови. Они постоянно носили с собой фляжки и норовили сообразить на троих даже во время самых важных совещаний. Гуль-Дан и Кил-Джаеден терпели — необходимость постоянно прерывать симпозиумы короткими попойками искупалась собачьей преданностью всей верхушки Орды.

Пока совет веселился, молодой колдун прочел донесение до конца, нахмурился и протянул его демону.

— На тех болотах не растет случаем ничего... психоделического? — спросил он тихо. — Меня смутил вот этот пассаж насчет ночного огня.

Кил-Джаеден взял когтистой лапой свиток: «Отряд Кровавого Клыка докладывает. В ночь на 34 мы наблюдали тройной огненный столб неизвестной природы над вражескими позициями. Явление сопровождалось сотрясением почвы и шумом. Был отдан приказ рассредоточиться по местности и окопаться. Наутро с личным составом проведена политбеседа на тему «Бдительность воина Уголовным Кодексом удвоена».

— Это был мю-дельта-ионопласт, — сказал Кил-Джаеден колдуну.

— Что?

— Не запоминай слово, это... наш демонский жаргон. Твои орки наблюдали старт небесной колесницы. В общем, дренеи опять убежали.

Кил-Джаеден склонился над четырехмерной звездной картой. Его неудержимо рвало на Азерот. Гуль-Дан сидел на кресле, смотрел на звезды и пускал колечки из длинной трубки с зельем.

— Завтра начинаем стройку века, — задумчиво проговорил Кил-Джаеден. — Но нам надо, чтобы наши вожди друг с другом не передрались до времени.

— Опасные настроения? — подал голос Гуль-Дан, затянувшись.

— Еще какие! Озверин свое действие оказывает. Кругом себя оправдывает. А ты, орк, хоть и силен, но авторитета у тебя никакого еще нет.

Дверь в тронный зал вдруг задергалась так неожиданно, что вздрогнули и колдун, и демон. За стеклом маячила клыкастая орочья морда.

— Приема не будет до послезавтрашней недели! — крикнул тому Джаеден. — И вообще, ночь на дворе. Если вы посол, то оформляйтесь утром во втором окошке внизу.

Однако посетитель продолжал топтаться за дверью и прикладывать к глазам заскорузлую лапу, вглядываясь в полумрак зала. Гуль-Дан пожал плечами, встал с кресла и отворил дверь. В зал Темного Совета, сутулясь и шаркая ногами, вошел незнакомый орк. Он сел на кресло, откинулся на спинку, закрыл глаза и молча сидел несколько минут. Демон и колдун переглянулись несколько раз. Наконец орк приоткрыл зеленые веки и глухим голосом прорычал:

— Меня зовут Блэк. Блэк.

— И что, это дает вам право врываться среди ночи в святая святых Орды? — весело спросил молодой колдун.

— Вы смеетесь. А меня зовут Блэк. Мне девяносто пять лет.

— И что же вы от нас хотите? Предлагаете свое племя и себя в вассалы?

Блэк помолчал и сказал:

— У вас Орда.

— Верно, у нас — Орда, и весьма неплохая. И что из этого? — Колдун перестал улыбаться.

— Вам не нужен вождь?

— Вы что — больной? — спросил раздраженный Гуль-Дан.

— Да, и очень старый к тому же. Я — Блэк. Я всегда был вождем. Меня свергали и бросали в подземелья десять раз. Я всю жизнь страдал за других. Такова моя профессия — страдать за других.

— Так вы подставной вождь-марионетка? — подал голос Кил-Джаеден. — Сколько вы берете за свои услуги? Уверен, мы договоримся.

Так орочья Орда обрела вождя. Старый и жестокий орк-вождь из дальних пределов возглавил Драэнор, быстро подавил сопротивление кровавой рукой Кил-Джаедена и отрядами орксштурма. Подставной вождь был не только злым, но и весьма нечистоплотным. Неофициально Гуль-Дан прозвал его Пачкулей Пестреньким, но на людях генерального орка звали только Блэкхэндом, Черной Рукой. Другие сильные вожди, такие как Гром Адский Крик и Оргрим Молот Смерти, не спешили открыто выступать против Блэкхэнда, учитывая не только его природную жестокость, но и преклонный возраст.

— А прозвище мы дадим ему наследственное, от нашего Маннорота. Будет он Блэкхэндом Разрушителем, — заключил Кил-Джаеден.

* * *

Солнце еще не взошло, а на красных степных просторах Орконура вовсю кипела работа. Орки-бригадиры ходили по стройплощадке и пинали ленивых сонных пеонов. Особенно доставалось тем, кто осмеливался уснуть на рабочем месте, — почесывая побитые бока, пеоны ворчали и шли строить деревянные леса.

По всей площадке разносилась громкая и нецензурная ругань на демонике — это только-только призванный адский страж бился в колдовской клетке, не желая подчиняться неопытному выпускнику школы чародейства и волшебства. Слушая выражения, от которых уши завяли бы у любой суккубы, старый ушастый черт из Искаженного нижнего мира лишь слегка хмурился. Он был занят важным делом и не мог отвлекаться на мелочи. Прижав уши от напряжения, прикрыв глаза, черт вытягивал вперед лапу — огромная глыба камня поднималась в воздух и плыла в сторону котлована.

На краю ямы стоял Гуль-Дан в каске и рассеянно улыбался. Строительство объекта «Девятые Врата из Забвения» (он же — «Вавилон-16») шло полным ходом.

Еще на стадии проектирования возникло много вопросов. Сначала дизайнер, а за ним и колдуны настаивал на круглом отверстии, обрамленным металлическими шипами. Такая форма, мол, позволяла экономить трансляторы волшебного мю-поля и сбрасывать излишки в эфир. Но Кил-Джаеден наложил на проект вето, пояснив, что портал должен походить не на кроличью нору, а на широкий и удобный платяной шкаф. Колдуны в шоке бросились выяснять, что такое платяной шкаф, извели кучу времени и бумаги, но вынуждены были сдаться и спросить у демона. Тот посмеялся и нарисовал эскиз. После долгих споров было принято решение убрать из конструкции ненадежные ножки и двери — отключенное мю-поле и так прочно блокировало портал. Размеры каменного сооружения были выбраны такими, чтобы по ширине в него могла, не перестраиваясь, пройти рота орков. По высоте в ворота должно было пройти собранное осадное орудие.

Пока колдуны экспериментировали с щелью между мирами и пытались добиться стабильности вихревого потока, новый зиц-предводитель Орды Блэкхенд организовывал сбор войск под предлогом учений «Партнерство во имя еды». Недалеко от места строительства выросли военные городки, где будущие экспедиционные войска проходили ускоренный тренировочный курс.

Особняком стоял неприметный лагерь оркназа, где лучшие из худших готовились в разведчики. Натаскивал оркназ лично Кил-Джаеден по методичкам вампирразведчика Тихондрия.

Тем временем в башне Темного Совета...

— А ну, уруки, с кем на троих?

Гуль-Дан мысленно выругался. Заседание Темного Совета прерывалось третий раз за день. К тому же действие озверина продолжалось, и орки медленно, но верно выходили из-под контроля. Один вождь даже додумался принести на заседание трещотки. Игрушку отобрали, вождя выгнали. Гуль-Дану без поддержки демона (тот пропадал на стройке) приходилось проявлять чудеса дипломатии:

— Слово предоставляется Оргриму Молоту.

Оргрим заговорил:

— Мы, орки, независимый и гордый народ. Зачем нам эти ворота и новые опасности? Мы и здесь хорошо проживем. Мы не наемники. Разве Оргрим когда-нибудь кому-нибудь служил?

— Нет! — дружно заорал весь президиум.

— Разве я когда-нибудь делал что-то по чужой указке?

— Никогда! — орали орки.

— Вот такая вот загогулина получается, понимаешь, — заключил Оргрим и сел в кресло.

— Поймите меня правильно, — проговорил Гуль-Дан. — Никто не принуждает орков идти на завоевание нового мира. Те, кто сомневается, могут, конечно, остаться в резерве. Ничего, что Зерот набит несметными богатствами, — вы ведь не гонитесь за деньгами. И огромные новые земли, замки, поля и леса тоже можно уступить другим. Те, кому дорог родной Драэнор, — будут ждать возвращения собратьев, нагруженных золотом и трофеями. А те, кто пойдет с нами за приключениями, — они сделают это не по чьей-то указке, а для собственного удовольствия.

— Похоже, у тебя в родственниках затесался скорпид, — буркнул Оргрим.

— Куда идем мы, Джаеден?

— Большой-большой секрет! — оскалился демон.

Этим вечером Кил-Джаеден, спешно вернувшись с объекта, выловил Гуль-Дана после заседания и повел за собой. Молодой орк терялся в догадках, не понимая причины таинственной ночной прогулки.

На окраине города демон привел орка к неприметному дому.

— Значит так, Цветок: внутрь ты войдешь один. Не обращай внимания на тарелки, яблочки и провода. Тебе нужен видеофон на столе. Это портативный альфа-лучевой анализатор на тиристорах, сокращенно «палантир». С его помощью я регулярно связываюсь со штабом. Но сегодня особый случай — с тобой лично с глазу на глаз хочет поговорить Сам.

— Сар... герас? — От неожиданности голос колдуна осип. На улице словно стало холоднее, и где-то вдали завыл кроколиск.

Кил-Джаеден кивнул:

— Не теряйся, что бы ты ни увидел, Данни-бой. Иди.

Внутри в полумраке мерцал экран видеофона. Негромко шипели колонки. Медленно колдун подошел к нему, сел в кресло и уставился на мельтешащие помехи. Его била дрожь. Через минуту по видеофону поехали полоски, и появилась нечеткая картинка — маленькая поляна с круглым каменным колодцем в середине. Кроме колодца, нескольких деревьев и куч пожухлых листьев, на экране не было ничего. Но Гуль-Дан не на шутку перепугался. Несколько секунд изображение стояло неподвижно, потом у ближнего края колодца что-то показалось... и тут же экран снова заполнили помехи.

Шум в колонках переменился — теперь они громко свистели, кряхтели, трещали и подвывали. По экрану снова поехали строчки, и Дан увидел странное существо, похожее на очень худого орка, замотанного с ног до головы в тряпье так, что не видно было ни лица, ни лап. Загадочная тварь изгибалась, крутила головой и не обращала никакого внимания на похолодевшего зрителя. Двумя лапами она медленно и с заметным напряжением проворачивала большой и круглый заржавевший рычаг. Гуль-Дан сидел, вцепившись в подлокотники кресла. Забинтованный все вертел и вертел странный вентиль. Через несколько секунд экран сморгнул, и на нем появилась четкая картинка — спящий юноша, лежащий на подушках. Колонки смолкли.

Колдун не раз видел людей на изображениях, которые ему передавал демон от Тихондрия и его вампиров-разведчиков. Он сразу понял, что на этот раз перед ним Саргерас, — странной зловещей пустотой тянуло из экрана, хотя в самом изображении не было ничего страшного и необычного.

Юноша не двигался, глаза его были закрыты, но Гуль-Дан понимал, что Саргерас очень внимательно изучает его.

— Кто ты? — грохнул низкий голос в колонках.

— Взззхоббит! — вымолвил Гуль-Дан, подскочив в кресле. «Что за ахинею я несу?» — подумал он сразу же и торопливо добавил:

— Я Гуль-Дан, бывший предводитель Орды.

— Ясно. Слушай меня, Гуль-Дан, и слушай внимательно. Очень скоро ты поведешь орков на Азерот через портал, который откроют твои волшебники с моей помощью и помощью этого юноши, Медива. Мне трудно, и им трудно наводить портал между далекими мирами. Но час близится, и твои войска предадут неразумный Азерот мечам и пожарам. Но это еще не все. От тебя требуется еще одна вещь.

— Я слушаю, повелитель.

— Ты должен отправиться к северному морю в место с координатами, которые тебе передаст Кил-Джаеден. Там тебе нужно будет погрузиться в море. На дне стоит высокая гора. В ней — глубокая нора. В той норе в подводном храме ты найдешь гробницу, где лежу я, Саргерас. Ты должен найти меня и вернуть на землю. Тогда ты получишь все, что пожелаешь, и станешь живым божеством.

— Почему ты сам не выйдешь на землю?

— Я не могу этого сделать.

— Но почему?

— Потому что я мертв.

Темный Портал и падение Штормового

                                                                                          Провидению препоручаю я вас, дети мои,
                                                                                          и заклинаю: остерегайтесь выходить на болото
                                                                                          в ночное время, когда силы зла властвуют безраздельно.

                                                                                          Артур Конан Дойл, «Собака Баскервилей»

По случаю торжественного открытия врата были украшены шарами и лентами. У подножья слева и справа волновалось зеленое море — на праздник прибыли орки со всего Драэнора. В середине стояли орочьи роты в полной боевой выкладке. Взрыкивали нагруженные вьюками варги. Армию и зевак разделяли серые патрули орла нашего дона Блэкхэнда. Инженеры и колдуны дежурили у главных переключателей — те уже искрили от избытка магической энергии. Подрагивал воздух в портале, отсвечивая высокооктановой магией.

— Ну, что я могу сказать... строили мы, строили и наконец построили! Ура! — Гуль-Дан махнул рукой с трибуны, и с каменного портала слетела закрывающая его ткань.

Орки радостно зашумели. Хлопал лапами демон Кил-Джаеден. Делегация Темного Совета вышла к трибуне, и сам Блэкхэнд огромной секирой перерубил красную ленту. Он воздел секиру в победном жесте, а потом подошел к микрофону. Наступила тишина.

— Сегодня великий день, — начал речь вождь. — Сегодня мы ответим на извечный вопрос — одиноки ли мы во Вселенной? Есть ли жизнь там, в далеких мирах, нет ли там жизни — это нашей науке было неизвестно. Наука, что называется, была не в курсе дел. Но с помощью наших верных друзей-демонов мы наконец сможем преодолеть огромные пространства между мирами, воочию увидеть братьев по разуму. И убить их всех!!

Долго у подножья портала не смолкали аплодисменты, переходящие в овацию.

— Вчера в это же время через ворота в иной мир, называемый Азеротом, прошли через проход наши лучшие парни — бравый оркназ. Они первыми вступили на чужую и полную опасностей планету, чтобы начать плановую разведку и закрепиться на плацдарме. Это был маленький шажок для орка, но огромный скачок для всех нас. А сейчас мы воочию увидим, с чем они к нам вернутся. Инженеры, прошу!

Толпа инженеров и колдунов в капюшонах засуетилась у пульта. Защелкали рубильники, загудели генераторы магии. Народ безмолвствовал. Полминуты в полной тишине гудели пульты и искрила магия. Потом в прямоугольном пространстве портала воздух дрогнул, пошел волнами и засветился желтым. Толпы дружно ахнули и зашептались, увидев за проходом незнакомый зеленый пейзаж и ярко-желтое солнце. Потом в проходе на той стороне показались три силуэта, и через ворота в Драэнор прошла тройка орков из группы особого назначения. Они уже были проинструктированы и знали, что делать, — оркназцы вышли к трибуне, и главный отрапортовал Блэкхэнду:

— Докладывает командир группы! Мы успешно прибыли на место и разбили базовый лагерь. Нами взяты образцы воздуха, почвы и растительности. Задание выполнено, потерь среди личного состава нет.

— Вольно, — сказал вождь. — Что лично вы можете сказать о том мире, в котором оказались первыми представителями орчества?

— Ну... — замялся орк. — Там голубое небо и очень жаркое солнце. От жары можно укрыться под зелеными растениями. В ручьях чистая вода, и охотиться на зверей очень легко. Цветы тамошние очень красивы, я их принес с собой. — Командир сунул лапу в мешок и вынул пучок цветов. — Вот! Раз ромашка, два ромашка. Пять ромашка, шесть ромашка...

— А я четвертую сорвал, — ни к селу не к городу сказал орк-солдат, стоящий за спиной командира.

Вождь Блэкхэнд поспешил перевести разговор с гербариев на что-нибудь более воинственное:

— А жителей вы видели?

— Так точно! Мы следили за их селением. Это люди — слабые и тщедушные розовые существа. Любого можно убить одним ударом. Если они все такие, то война закончится за две недели. Я так думаю.

— Золотые слова, воин, надолго их запомнят! Только... — Краем глаза Блэкхэнд увидел движение в толпе и повернулся. А когда увидел знакомую фигуру, оскалился.

На помост выходил Дуротан Снежный Волк, одетый в серебристые шкуры. Его увидели все — и Темный Совет, и толпа, и солдаты. Наступила напряженная тишина. Гуль-Дан, стоящий поодаль, сделал знак страже, но Кил-Джаеден махнул рукой, и стража замерла.

— Позор джунглям! — громогласно крикнул Дуротан. — Зачем вы слушаете их, этих колдунов? Они погубили шаманство, они отравили наши земли, они приведут всех орков к погибели! Они загнали вас в рабство, но я — Снежный Волк! Я волк свободного племени! И пусть моя смерть послужит для вас всех предостережением.

Дуротан вынул из ножен меч. Толпа заволновалась. Кил-Джаеден, нагнувшись, что-то шептал Гуль-Дану. Тот просиял.

— Гхм! Раз-раз-раз... — сказал в микрофон Гуль-Дан. — Послушай, Дур... отан Снежный Волк, мы все очень уважаем тебя и твой клан. Ты очень зря на нас клевещешь, мы не собираемся тебя убивать. Однако твои заблуждения опасны, и мириться с твоими выходками мы больше не можем. Поэтому мы предоставляем тебе и всему клану Снежных Волков возможность исправиться и кровью искупить свою вину. Вам предоставляется честь первыми уйти в Азерот и начать там новую, честную жизнь. Выбирай — смерть ради собратьев или добровольное изгнание!

Приготовившийся было умереть с честью Дуротан растерялся.

— Если кто-то еще решит разделить с Дуротаном и его кланом общую судьбу, тот может пройти в ворота в течение сегодняшнего и завтрашнего дня, — объявил колдун. — И пусть не говорят про нас, что мы кого-то к чему-то принуждаем. А ты, возмутитель спокойствия, иди. Иначе — мементо море.

— Моментально... — пояснил Блэкхэнд.

— ...В море! — заключил Кил-Джаеден.

Дуротан хлопал глазами.

— Что, прямо сейчас? — спросил он колдуна.

— Давай-давай, страус, пошел!

— Ну что ж, я принимаю изгнание, чтобы в будущем попытаться спасти собратьев от власти колдунов и рогатых негодяев. — Вождь Снежный Волк повернулся к толпе. — Сегодня я уведу свой клан с собой в новый мир! Ради вас, ради орочьего племени! И еще раз повторяю — за все, что здесь сегодня было, лично я никакой ответственности не несу.

И он шагнул в портал.

— А правильно ли мы сделали, отпустив его? — шепнул Гуль-Дан демону.

— А пусть бегает... — махнул рукой тот. — Все равно солнце сожжет его. Если поймет свои ошибки, поможет нам. Если нет — прикроет эвакуацию. Все польза.

Ворота были размещены с помощью Саргераса в относительно безлюдной местности королевства Штормового, среди восточных болот, в местечке Черная Трясина. Орки проникали в Азерот ночами, понемногу занимая безлюдные болота и разбивая в них полевые лагери. Очень скоро все экспедиционные силы Орды переправились в новый мир и создали в Черной Трясине мощные укрепления.

Вторжение орков в Азерот началось.

* * *

— Дружище Лотар! — возопил король Ллейн, привстав с трона. — Где же ты был?

— Восточные границы патрулировал... — начал было сэр Андуин Лотар. Он вошел в тронный зал как есть в доспехе, запылившемся в дальней дороге.

— Я тебя искал, искал, а ты не все не появлялся, — продолжал монарх. — Я уже и гонцов посылал, и банкет подготовил, и весь Штормовой украсил к твоему прибытию, и птичек настрелял, этих, как их...

— Куропаток... — подсказал рыцарь.

— Точно, куропаток! Да. Вот. Гм... Ведь кто же, кроме тебя, случись что, наше королевство оборонять будет?

Король Ллейн все говорил, говорил... А рыцарь думал: «Как хорошо, что мы снова вместе, как тогда, в юности!» И еще он думал про Медива — как он там, в тумане.

— Что слышно про нашего бедного колдуна? — спросил Андуин короля.

— А? Что? Медив? Не спрашивай. Там все очень плохо. — Король сокрушенно покачал головой. — В последнюю неделю вокруг башни появился какой-то колдовской белый туман. На горных тропах завелись совершенно жуткие существа. Сиделки не хотят наниматься в его башню, а те, которых мы посылаем, возвращаются совершенно невменяемыми. И это только те, что возвращаются.

— Туман начал распространяться неделю назад? — Рыцарь озабоченно нахмурился. — Примерно в это же время на восточных границах начали замечать зеленых чудовищ. Они пришли из болот.

— Да-да-да, я знаю. Мне рассказывали. Ничего серьезного. Это лягушки-переростки. Там повышен естественный фон, вот они и растут.

— Ладно. — Андуин Лотар снял рыцарский шлем. — Велите накрывать на стол, как в старые добрые времена.

— Дружище Лотар! — закричал король, вставая с трона. — Ты ж где был?

— Стойте! Стойте! Помолчите, ваше величество, дайте мне сказать. Дело серьезное. Помните, в прошлом году мы говорили про гигантских лягушек из Черной Трясины? Они начали нападать на приграничные деревни. Начались стычки на границе, люди покидают края. Там творится что-то серьезное, надо собирать армию и идти выкуривать орков из болот.

— Не слишком ли ты сильно беспокоишься, мой верный вассал? Что может сделать какой-то десяток лесных чудовищ? Мы пошлем один отряд на защиту, и наши бравые консервные банки разнесут всю Черную Топь вдребезги пополам.

— Никто не знает, сколько там этих чудовищ, — ответил Андуин Лотар. — Их может быть и сто, и тысяча. В болотах творится что-то совершенно непонятное. Я не знаю, откуда они взялись, но я подозреваю, что они связаны с Медивом... Что?

— Да, насчет этого волшебника. Только вчера я получил депешу, — сказал король. — Туман распространился на все предгорье, и монстры спускаются в деревни.

— Мы не можем оставить Медива в беде. Но прежде чем я уйду, Ллейн, вели принести метлу.

Ллейн удивился, но приказ отдал. Еще более изумленный дворник принес метлу. Рыцарь Лотар снял перевязанные прутья орешника с метлы, выдернул один и протянул королю.

— Попробуйте сломать этот прут, ваше величество.

Король послушно сломал его и вопросительно уставился на рыцаря. Тот протянул королю оставшиеся прутья королю.

— А теперь попытайтесь сломать все сразу.

Король переломил пучок об колено.

«Так и помрешь дураком», — подумал рыцарь. Но сказать ничего не успел. В тронный зал вбежал задыхающийся гонец.

— Орки идут! Орки! Они в трех днях пути отсюда. Они все вышли из болот и смяли наши патрули. С ними много повозок и пушек. Их не меньше двух тысяч, и они идут сюда.

— Ваше величество, наша армия рассеяна по всей стране, — тихо сказал Лотар. — У нас нет достаточно сил, чтобы оборонять Штормовой. Мы должны сдать город.

— Я ни за что не отдам такой приказ! — крикнул Ллейн. — За стенами Штормового наш народ в полной безопасности. Город неприступен, и если орки с топором к нам придут, то от него и погибнут. Пусть выстраиваются, морровы дети, в очередь.

Сэр Лотар посмотрел на своего короля и вздохнул.

— Ваше величество, я немедленно возьму свой отряд и пойду к башне Медива.

Рыцарь сэр Андуин Лотар потерял почти всех своих людей, пробиваясь к башне волшебника через магический туман. Часть пала жертвой чудовищных собак с раздвоенными мордами. Еще нескольких закололи ожившие мумии, двое сошли с ума. Но Лотар все же дошел до самого верхнего этажа замка волшебника. В грязной и закопченной комнате стояла кровать, на которой лежал неподвижный Медив. Трубки, провода и попискивающие приборы поддерживали в нем жизнь. В углу на стуле сидела спиной к рыцарю и всхлипывала сиделка. Рыцарь обнажил меч и подошел к кровати.

— Медив, как же тебя так угораздило, — шепнул сэр Лотар. — Ты почти не изменился с тех давних пор...

Медив внезапно открыл глаза. Рыцарь отшатнулся от кровати и выставил перед собой меч. В тишине слышались лишь вслипывания сиделки в углу. Медленно Медив повернул голову и взглянул на Лотара полными бесконечной усталости глазами.

— Добей меня, друг, — прошептал он еле слышно. — Добей, ибо во мне затаилось страшное зло.

Лотар склонил голову и замер на мгновение, а потом сделал шаг вперед, взмахнул мечом и пронзил тело волшебника. Медив вздрогнул и затих. Запищал странный прибор у кровати.

Морок пропал. Туман вокруг башни мгновенно исчез, словно унесенный неощутимой взрывной волной. Как будто проснувшись от наваждения, рыцарь неуверенно осмотрелся и дотронулся до лица. Что-то неуловимо изменилось в комнате. Исчезла сиделка вместе со стулом, пропали грязные тела убитых адских собак. Лотар посмотрел на свой меч, на тело волшебника, а потом развернулся и пошел к выходу.

— Спасибо, друг! — послышался шепот за спиной.

* * *

Освобожденный дух Саргераса летел через мироздание, сквозь звезды и туманности. Его больше ничего не связывало с Азеротом — уже во второй раз он был изгнан из мира и должен был начать все сначала.

«Я Саргерас. Я упал в вечность», — меланхолично повторял он молчаливым звездам.

Орки и люди

Часовые города Южный Берег стояли на городской стене и внимательно вглядывались в морскую даль — туда, где в далеком Азероте хозяйничали орки.

— Смотри, Брэд, птицы летят! — молодой стражник показал на небо.

— Это порядок, — буркнул в усы пожилой стражник, который уже начинал дремать под шелест волн.

— Ой, смотри! Кажется, с юга дракон летит! — крикнул стражник.

— А вот это непорядок, — сказал старый Брэд и вдруг во всю глотку заорал: — Аля-а-а-арм!!! Воздух!

Зазвенели колокола. Через минуту на город обрушился молодой, неопытный, но от этого не менее горячий красный дракон, сын могучей Алекстразы.

Пока стражники отвлекали на себя внимание, обстреливая дракона со стен, жители города бежали в подвалы. Мэр дрожащими руками открывал сейф с зачарованными черными стрелами. Город ждал орочьего десанта, магических бомбардировок огнешарами средней дальности, но не нападения дракона.

Обошлось без жертв — сын Алекстразы сделал круг почета, пыхнул пару раз пламенем и поджег несколько домов. Когда маги из местного филиала столичного университета спешно разворачивали противовоздушные заклинания, дракон уже летел над морем, направляясь назад, на юг.

Из Южного Берега во все концы полетели депеши об угрозе с воздуха. Альянс, предположив, что к нападению драконов причастны орки, начал разрабатывать план противодраконной обороны. Первым рубежом должны были стать охотничьи станции раннего предупреждения, рассыпанные вдоль южного побережья Лордаерона. Города должны были прикрывать отряды лучников с зачарованными самонаводящимися стрелами. На случай ночных атак были предусмотрены факелы с зеркалами для того, чтобы высвечивать драконов в небе, обозначая их для лучников.

Очень скоро нападения сыновей Алекстразы участились. Драконы прощупывали оборону побережья. Иногда жители городов часами наблюдали, как высоко в небе парит одинокий и с виду безобидный дракон-разведчик. Никто не знал одного — как орки убедили благородных красных драконов выступить на стороне Орды?

Над ночным Мокроземьем клубился туман. Трещали цикады, и луна светила сквозь редкие облака. У стен передового лагеря сидел тролль и задумчиво оглашал окрестности звуками гнуслей. Вдали горели костры — орки стерегли периметр лагеря.

За последние недели на равнине словно по волшебству выросли орочьи лагеря и казармы. Орда подошла к мосту, разделяющем Азерот и Лордаерон, но штурмовать его Оргрим не решился — мост плотно стерегли гномы. Они не только могли оборонять его сколь угодно долго, но при необходимости вполне могли и взорвать его. Поэтому, выставив дозоры, Оргрим вышел к побережью, быстро построил верфи и приступил к созданию флота вторжения.

Несколько дней основные силы Орды подтягивались в район. Пока пеоны стучали молотками на побережье, в войне наступил период затишья. Орки, тролли и людоеды бегали по полигонам и учились воевать бок о бок. Но в эту ночь все изменилось.

Тролль перебирал ловкими пальцами струны гнуслей и задумчиво смотрел на беспокойного орка, который бродил рядом и без конца подтягивал разгружающую кирасу.

— Тебе не сказали, когда выступаем, приятель? — наконец, подал голос тролль.

— Уже пора бы... — буркнул орк, не оборачиваясь.

Снова бренькнули гнусли.

— Почему нам не говорят, куда мы идем этой ночью?

— Военная тайна, тролль. Вон, они все знают! — орк махнул рукой в сторону костра. — Но тебе ничего не скажут.

У огня сидели колдуны — темные фигуры в бесформенных халмидах.

— Может, мы идем штурмовать мост? — не унимался тролль.

Орк покачал головой и пнул ногой кучу веревок и кошек.

— Судя по тому, что мы берем с собой это барахло, нас пошлют в горы. Может, даже к восточной гряде. Не дай бог нам там оказаться.

— Там что-то плохое, приятель?

— Очень плохое. Оно с крыльями и дышит огнем. Все это добром не кончится.

Прозвучал сигнал к построению. Через несколько минут группа оркназа, метателей топоров и колдунов вышла из лагеря и зашагала к горам.

В пещере дракона было жарко, сыро и неуютно. Но когда за очередным поворотом орки обнаружили кладку драконьих яиц, проняло даже троллей. Лишь колдуны выглядели разве что чуть более озабоченными, чем обычно. Они приказали солдатам выкатить яйца из пещеры и и спрятать в ложбине.

— Яйца, линии плавные, вращаются... — бормотал уставший тролль. — А когда вернется дракон, нам всем... будет очень забавно.

Последнее яйцо отряд успел лишь выкатить из пещеры, когда небо над головой потемнело. Хлопанье огромных крыльев оглушало.

— В укрытие, все в укрытие! — солдатам не нужно было два раза повторять. Орки и тролли мгновенно попрыгали в ближайший овраг.

Колдуны окружили яйцо. Огромный красный дракон приземлился перед входом.

— Алекстраза, слушай сюда! — выкрикнул один из колдунов, откидывая капюшон.

— Орки в моем логове! — громогласно объявила Алекстраза. — Еще ни разу смертные не оскверняли мою пещеру. Даю вам тридцать секунд на то, чтобы объяснить, почему я не должна сжечь вас здесь и сейчас.

— Погляди на своих змеенышей! — выкрикнул колдун. — Там, в пещере, за второй развилкой. Ступай и погляди, что стало с ними!

Колдуны расступились, и Алекстраза увидела последнее яйцо.

— О! Дай его мне! — закричала она.

— Мы сохраним им жизнь, если ты и твои сыновья послужат Орде.

— Вот еще! — возмутилась драконша. — Я птица вольная. Куда хочу, туда лечу!

— Лети, но не забывай, что счастье — это когда у тебя все дома, — ухмыльнулся колдун.

— Мои драгоценные дети... моя прелессть...

— Ты будешь служить нам. А теперь покатай меня, больша-ая черепаха.

На глазах удивленных солдат колдун взгромоздился на загривок дракона.

Орки поработили Алекстразу и захватили ее потомство. Через несколько месяцев первые красные драконы поступили в военно-воздушные силы Орды.

Известие о первых налетах на побережье застало исполняющего обязанности верховного главнокомандующего Андуина Лотара в горах. Из эльфийского Квель-Таласа он отправился н а восток, чтобы убедить гномий клан Диких Молотов вступить в Альянс Лордаерона.

Переговоры шли трудно, достучаться до горных гномов было нелегко.

— Мы пока не собираемся открывать второй фронт и выступать против орков, — говорил гномий Король-у-горы, потомок легендарного Хардроса.

— А этого и не придется делать, — объяснял Лотар. — Орки сами сюда придут. Или прилетят на драконах. Они это могут. Эх, были бы ваши ручные птички чуть покрупнее и побыстрее, глупые игры ордынских драконов нас не пугали бы нисколько... если б грифонам вашим скорости прибавить хоть малую толику.

Король Дикий Молот пыхтел от гнева:

— Да будет известно вам, Андуин Лотар, что наши грифоны — самые быстрые существа к востоку от Калимдора! Они покрывают расстояние отсюда и до мыса Шипа за один день!

— Неужели? Как так, ведь у драконов, говорят, крылья больше.

— Крылья, ноги... Главное — хвост!

— Но грифоны нуждаются в долгом отдыхе после каждого перелета? — не унимался Лотар.

— Запомни, рыцарь — лучше день потерять, но потом за пять минут долететь. Ты хитер, Лотар. Мы дадим вам наших специалистов и предоставим грифонов.

— Безвозмездно?

— Еще чего! Только в ленд-лиз!

Темный прилив

Охотник-наблюдатель стоял на берегу у землянки станции раннего обнаружения и, прикрыв глаза ладонью, смотрел в небо. В голубой вышине на неимоверной высоте летели строем «объекты «А», молодые драконы.

— На Стромгард летят, — сказал командир станции за спиной, и охотник от неожиданности подскочил.

— Напугал... — пробормотал он и снова, прищурившись, стал смотреть в небо.

— А ты не бойся, — сказал командир. — Ничего они не сделают. Грифоны уже подняты на перехват и набирают высоту.

— Я не боюсь, но что-то их сегодня много. Просто, я уже несколько месяцев все жду... ну, ты понимаешь.

— И этого тоже не бойся, — покровительственно ответил командир. — Во-первых, наш Северный вал неприступен. Во-вторых, мы точно знаем, где орки будут высаживаться — далеко отсюда, в восточных Хиллсбрадах.

С юга на Лордаерон наползали облака. Поднимался ветер.

Драконы мерно взмахивали крыльями, затрачивая огромные силы на то, чтобы сохранять строй в разреженном высотном воздухе. Команды колдунов и лучников на их спинах проверяли крепления и внимательно смотрели по сторонам.

Пейзаж внизу уходил назад невыносимо медленно. Но уже через несколько минут первые драконов должны были оказаться над пригородами Стромгарда.

«Что-то как-то тихо», — думал пожилой орк, командир крыла. Он оглянулся на солнце и внезапно увидел...

— Заг-заг! Контакт, грифоны, юго-запад. Открыть огонь! — проорал он соседним экипажам.

Уже через полминуты грифоны, сложив крылья и преодолевая плотный заградительный огонь, пикировали на строй. Щуплые молодые маги сыпали огненными снарядами, пока крылатые звери пытались увернуться от орочьих стрел — обычных и волшебных.

После первых же залпов первые драконы отвалились от строя и пошли к земле. Было сбито и несколько грифонов. В небе расцвели плащ-парашюты. Грифоны терзали строй, но драконы огрызались и упорно летели вперед. Командир скрипел клыками, глядя, как гибнут его соратники. Наконец, он взмахнул флагом. Это была команда.

Драконы один за другим начали выходить из строя и падать на крыло. Они разворачивались к земле и, выставив вперед лапы, пикировали вниз, туда, где ощерились злой магией и стрелами крыши и стены Стромгарда.

Никто из наездников драконов не знал, что самые важные события дня произойдут не здесь.

Форштевень резал бурные волны. Корабль то подлетал на очередной волне, то ухал вниз. Гуль-Дан, пошатываясь, отошел от борта корабля и вытер рукавом губы. Впереди сквозь клочья тумана уже виднелись холмы Лордаерона. Колдун посмотрел влево и вправо — ряды десантных кораблей простирались чуть ли не до самого горизонта.

С завистью Гуль-Дан посмотрел на Оргрима. Море тому было нипочем. Он крепко сжимал лапой руль и коротко отдавал команды сигнальщику. Тот размахивал двумя красными так энергично, что казалось — вот-вот у него отлетят руки.

— Оргрим? — спросил Гуль-Дан. — Почему мы назвали операцию «Морской варг»? Ведь варги плавать не умеют.

— Ы? — рыкнул вождь. — Чтобы никто не догадался.

— Что говорит разведка? Нас точно не ждут на этом участке?

Орк раздраженно вздохнул и бросил сердитый взгляд на перепуганного шамана.

— Сопротивление безусловно будет. Но плацдарм на участке «Росомаха» будет создан уже к завтрашнему вечеру. Все должно свершиться под покровом ночи.

«Мне бы твою уверенность», — подумал Гуль-Дан и попытался утешить себя тем, что десантникам оркопехоты сейчас еще хуже. Воины были набиты в каждый десантный корабль плотно словно сельди в бочке. Каждый орк, закованный в железо, сейчас больше походил на мокрую и очень несчастную консервную банку.

Засвистели стрелы. Вокруг начали рваться огнешары. Каменные снаряды катапульт, плюхаясь в море, обдавали соленой водой и без того мокрых солдат.

На Лордаерон накатывался темный прилив.

Когда остров уже сотрясался, готовясь снова отправиться на дно океана, а горизонт чернел от парусов кораблей с карательными отрядами Оргрима, никто не обратил внимания на маленького щуплого орка из клана Костежуев, который спрыгнул со скалы в море и поплыл к ближайшему кораблю. В руке он сжимал холщовый мешок.

Из последних сил он подплыл к кораблю и взобрался на борт.

— Что в мешке? — рыкнул командир.

Орк пожал плечами, раскрыл мешок и вытряхнул содержимое на палубу.

— Как?! Ты отрубил голову самому Гуль-Дану?

— Нет, нет, я просто подобрал ее. Голова ему уже не нужна, а нашему клану может пригодиться... все-таки тыква могущественного колдуна — это вам не хвост собачий.

Весть о погибели Гуль-Дана разносились по кораблям. Один за другим капитаны, не найдя чистой белой ткани на борту, вывешивали серые флаги. Карательные отряды брали корабли на абордаж.

Наутро остров ушел под воду, а Орда вновь воссоединилась. Но было уже слишком поздно — Альянс перешел в наступление.

Темный прилив

Сэр Андуин Лотар, регент Азерота и Верховный Главнокомандующий Альянса, помахивая трубкой, ходил вдоль длинного стола, выслушивая отчеты разведки. За длинным столом сидел его заместитель, лейтенант Туралион и представители высшего командования. Силы Лордаерона, королевства Стромгард, воплощал король Торас Троллебой. Торговую ганзу Кул-Тирас за столом представлял верный адмирал Дэлин Праудмур, старинный друг Лотара. Волшебники Даларана, представители круга Кирин-Тора с независимым видом сидели поодаль.

Королевство Гильнеас формально в Альянс не входило, но военную помощь оказывало — и повелитель Генн Серогривый присутствовал на совещаниях. В центре комнаты в качестве почетного представителя ордена паладинов восседал сам помощник первосвященника Утер Светоносец, а в самом углу притаился лорд Перенольд, представитель маленького горного королевства Альтерак.

— На данный момент, — вещал разведчик, — мы располагаем данными практически обо всех задействованных в Орде кланах. Главный среди них — клан Черного Камня, личный клан Оргрима Молота. Фанатичная преданность, готовность сражаться до последней капли крови и все такое. К слову, внутреннее имя Оргрима в клане переводится на наш язык примерно как «Тот, кто бьет исподтишка».

Лотар задумчиво кивнул, и разведчик начал листать доклад.

— Кланы Грабителей Бури и Молота Сумерек подчиняются главному колдуну — это они первыми сняли осаду, вынудив основные силы группы «Север» оркско-ордынских захватчиков отступить к южным берегам. Кланом Молота Сумерек руководит людоед Чо-Галл, Грабителями управляет лично Гуль-Дан. На данный момент они опасности не представляют.

— А что говорит наша развэдка о послэдних тэктонических сдвигах в океане? — негромко спросил сэр Лотар. Он был простужен и говорил в нос.

Разведчик едва заметно побледнел и осторожно ответил:

— Там произошли мощные выбросы магической энергии, зафиксированные нашими приборами. Сейчас наши специалисты из Даларана расшифровывают записи. Данные будут готовы через два дня.

— Хорошо. Продолжайте доклад.

— Клан Чернозубой Улыбки подчиняется сыновьям Черной Руки, Ренду и Мейму — в данный момент они командуют группой армии «Юг» в Черной трясине. Их верность Оргриму под вопросом. Клан Кровоточащей Лощины подчиняется некоему Килл-Роггу по кличке «Мертвый глаз», и в качестве группы армий «Центр» он расквартирован в Хаз-Модане. Он Оргриму верен, равно как и клан Драконьей Пасти, которым управляет шаман Зулухед Хлестнутый. Размещены они на севере Хаз-Модана, в местечке Грим-Батол. Клан небольшой по размерам, но он славится элитными подразделениями. Есть сведения о том, что именно они провели дерзкую операцию по захвату потомства королевы драконов Алекстразы.

— Кстати, об этих птичках... Как идет подготовка к опэрации «Свободу попугаям»? — спросил Лотар генерала Дэлина Праудмура.

— Все по плану, — лаконично ответил генерал. — Огнеупорные костюмы изготовлены. Альпинисты сейчас учатся десантироваться с грифонов.

Разведчик перевернул страницу.

— И, наконец, клан Пылающего Клинка — один из самых опасных и непредсказуемых. Входящие в него орки настолько безумны, что ими могут управлять только самые сильные людоеды. Известны случаи, когда они нападали на своих же товарищей. Скорее всего, отряды Пылающего Клинка Оргрим выпустит на поле боя лишь в критических ситуациях.

— Давайте тэпэрь сводку по положению на фронтах, — сказал Лотар, и разведчик выложил на стол карту.

— Бои идут в основном в Арафийских предгорьях. Восток Лордаерона почти весь наш. Вот здесь, здесь и здесь мы уже вышли к берегам залива. А здесь основные силы группы армий «Центр» еще обороняются, готовя эвакуацию в Хаз-Модан.

— Что скажет Торас Троллебой? — махнул трубкой сэр Лотар.

— В нынешней ситуации они могут продержаться еще пару дней, не больше. Этого им может хватить для того, чтобы эвакуировать основные силы. Прикажете усилить давление? Дэлин, что у нас с операцией «Дас гнум»?

— Полный порядок, Андуин, — сказал адмирал Праудмур. — Лодки на позициях и готовы атаковать по приказу.

— Очень хорошо. Совещание закончено, все за работу. А вас, Туралион, я попрошу остаться... еще на несколько минут.

— Меня беспокоит Альтерак, — сказал Лотар, когда он и лейтенант Туралион остались наедине. — Тот случай, когда эльфы-лучники из Серебряной луны попали в плен, еще мог быть... случайным. Но когда у Кэр-Дарроу орки подстерегли отряд паладинов под личным руководством Утера Светоносца, тебе ничего не показалось странным?

— Ну... два совпадения подряд — не так уж много, — пожал плечами лейтенант. — Пока что Альтерак справляется с охраной границ Квель-Талас, и мы не требуем от них большего. Не совсем понимаю, что могло показаться тебе подозрительным, Андуин.

— Перенольд, — коротко ответил сэр Лотар. — Он постоянно нервничает.

— Он весь в тревоге за свое королевство, это нормально.

— От него несет орками, — настаивал Лотар.

— Много сражается с ними...

— Он носит орочий меч с дарственной надписью «От Оргрима Погибельного Молота с любовью».

— А ты спроси его напрямую! — посоветовал Туралион.

— Он хитрая бестия, его так просто не взять.

Дверь распахнулась. Вошел сам Перенольд с корзиной фруктов. Он, не обращая внимания на опешивших Лотара и Туралиона, поставил корзину на пол и на обратном пути прихватил со стола папку с картами.

— Арестовать его? — спросил лейтенант, когда лорд Альтерака вышел.

— Я же говорю, он выкрутится, скажет, что фрукты приносил, — мрачно ответил Лотар.

* * *

Первая группа кораблей эвакуации, прорвавшись с боем сквозь военно-морские силы Альянса, на всех парусах шла на юг — к берегам Хаз-Модана. Эльфийские эсминцы после обмена пушечными залпами не стали преследовать потрепанный флот Орды.

«Почему они нас пропустили так легко? — размышлял Оргрим, стоя на рубке флагмана-джаггернаута. — Слишком легко».

На всякий случай он приказал удвоить численность наблюдателей на вахте. Утренний туман рассеялся, но вокруг была лишь водная гладь...

— Джаггернаут, расстояние — восемь, курс сто восемьдесят, — бубнил гнум, стоя на деревянной табуретке и глядя в изогнутую медную трубку. — Отклонение?

— Где-то двадцать-тридцать, не больше, капитан, — ответил другой гнум. Он что-то записывал на бумажках и нервно теребил фиолетовую шевелюру.

— Первый, второй, третий аппараты товсь! — негромко скомандовал капитан в другую медную трубку.

— Есть первый, второй, третий аппараты товсь, — ответил торпедный отсек.

— Кстати, а что у нас в четвертом?

— Мусор после вчерашней вечеринки, капитан.

— Тогда и его тоже товсь, — сказал гнум, немного подождал и скомандовал.

— Все торпедные аппараты — огонь!

Гнумская подводная лодка содрогнулась, выпуская экспериментальные торпеды. Карлики повалились на металлический пол и друг на друга. Лишь капитан, хватаясь за перископ, вынул из нагрудного кармана жилета огромные часы и начал отсчитывать время.

— Что это там по правому борту? — спросил один вахтенный тролль другого и махнул лапой.

— Пузырьки какие-то. Похоже на стаю китов с несварением... — ответил другой.

— А здесь водятся киты?

Тролли с сомнением посмотрели друг на друга.

— Может, это и кит. Оно плывет сюда. Давай сообщим на мостик!

Капитан с сомнением выслушал доклад и повернулся к Оргриму.

— Это как раз то, из-за чего нас отпустили там, на севере, — пояснил Оргрим и схватился за перила.

— Лево руля! — закричал капитан. — Свистать всех наверх! Общая тревога по всем кораблям. Маневр «все вдруг»!

Удар сотряс огромный джаггернаут, и за бортом взметнулся белый водяной столб. Стая гнумских подводных лодок набросилась на конвой.

* * *

Флот Альянса разрушил нефтяные заводы и верфи на берегах залива Барадин, но большая часть Орды успела отступить в Хаз-Модан. Объединенные войска Азерота, Кул-Тираса и Стромгарда заняли Арафийские холмы, преодолели Фандольский пролет, разрушили форпост Орды, древний город Дун-Модр, и стали теснить орков на юг, вглубь Хаз-Модана. Солдаты на марше распевали веселую боевую песню:

«Орк — это очень уж хитрый предмет!

Всякая вещь — или есть, или нет.

А орк... я никак не пойму, в чем секрет...

Орк если есть... то его сразу нет!»

Укрепленный горный район Грим-Батол задержал наступление, и в это время странные новости пришли с севера — взбунтовались крестьяне городка Рука Тира. На подавление бунта и в качестве гарнизона в город были отправлены рыцари Серебряной Руки. К их огромному удивлению, отряд рыцарей столкнулся с орками в окрестностях Стратхольма, у самой границы с эльфийским Квель-Таласом — там, где их никак не должно было быть.

Вместе с орками были задержаны подозрительные солдаты и моряки в форме вооруженных сил Альтерака. Они были препровождены под конвоем в ставку Верховного командующего, где на допросе мгновенно раскололись и рассказали жуткие вещи. Лорд Перенольд сотрудничал с Ордой с самого начала вторжения — его королевство Альтерак, которое должно было стеречь границы с землями эльфов, помогало оркам. Именно Перенольд провел отряды орков через свои земли для нападения на эльфийские отряды и паладинов, и именно его шпионы подговорили крестьян поднять бунт, чтобы отвлечь внимание Альянса от тайных шахт, которые орки построили на севере.

Схватить Перенольда не удалось — почуяв запах жареного, он с неожиданной энергичностью покинул юг Лордаерона, удалился в свое королевство и взял в заложники нескольких магов.

— Мне все равно никогда не нравились их сорта сыра, — этими словами Лотар напутствовал карательный корпус.

* * *

До вторжения людей в Драэнор оставался год.

За Темным порталом

Cобытия, получившие название Второго вторжения, историки Альянса и Орды описывают по-разному. Вопиющие противоречия между историей второго вторжения орков, посещения Драэнора людьми и последующей гибели мира трудно проигнорировать. Было ли королевство Альтерак спасено орками или Альянс его разрушил? Действительно ли орки напали на торговую ганзу Кул-Тирас? Хранилась ли книга Медива в библиотеке Штормового? Гоблинские ученые высказывают гипотезу, согласно которой оба варианта событий действительно происходили — но в двух параллельных измерениях. Поэтому мы изложим обе версии и начнем с летописей Орды.

Драэнор, рыжая планета

Грязный и измученный орк лежал на куче мусора и прислушивался к звону мечей, рычанию и воплям — где-то там, за стенами каменного мешка, шло сражение. Звуки становились громче — кто-то прорубался сквозь ряды орков-стражников. Смеющийся Череп терпел очередное поражение.

Дверь в темницу задрожала от ударов. Таран? Нет, слишком частые удары — по двери работал сильный людоед. Только их головы могут так энергично переругиваться. Когда людоед пробился внутрь, сметая деревянные обломки, орк, щурясь привстал с соломы. В проеме стоял незнакомый молодой командир в черной форме. Темная луна!

— Ты — Гром? — спросил командир, вглядываясь в полумрак.

Гром Адский Крик поднялся на ноги и кивнул.

— Ты верно служил оркам, Гром. Мы пришли за тобой. Ты снова нужен Орде!

— Орды больше нет, — хрипло сказал бывший военачальник.

— Ты многого не знаешь. Все изменилось с тех пор, как ты попал в лапы клана Черепа. Знай же, что Орда вновь едина, и новый вождь зовет тебя на службу! Ах, да, ты ведь еще не знаешь, кто он. Его зовут Нер-Зул!

Отряд отправился на север по землям клана Смеющегося Черепа и остановился у дороги. Пока орки готовили засаду, молодой командир обсуждал с Громом подробности локальной военной операции.

— План нашего шамана уже вошел в первую стадию. Мы не можем проникнуть в другие миры, пока не добудем из Азерота артефакты. Но мы не можем проникнуть и в Азерот, пока в наших руках не окажется документация по Темному порталу. Она в руках у людоеда-мага Могора. Его охраняет отряд рыцарей смерти, воскрешенных силой некромантии. Когда-то они были воинством колдунов Гуль-Дана, а теперь рыцари гуляют сами по себе. С ними, Гром, мы и сразимся. Будем драться. Топорами махать во славу Орды!

— Постой, не спеши так, — Гром задумчиво тер лапой макушку. — А если все волшебные штучки в Азероте, как мы откроем портал без них?

— Не все. Один из них мы перенесли сюда, в Драэнор, когда отступали. Правда, он не в наших руках. Добывать его мы будем на второй стадии реализации плана.

— Реа... что? — переспросил Гром.

— Реализации, — ответил командир. — Не запоминай это слово, а то еще память кончится.

— Говори проще, брат. Я старый воин — длинные слова меня только огорчают.

— Не беспокойся, Гром. Думать буду я, а твое дело — размахивать топором и рычать. Только помни — рыцарей смерти мы без нужды не убиваем. Они нам еще будут нужны.

— А как я узнаю рыцаря смерти?

— О, легко! Они носят черный доспех с розовым плюмажем на шлеме и постоянно плачут.

— Рыцари смерти — они ведь уже не живые существа. Можно ли убить то, что и без того мертво?

— Это ты скоро узнаешь сам.

...Как только Гром в бою зарубил секирой людоеда Могора, рыцари смерти изъявили желание присоединиться к Орде и пообещали не нападать на воинов Нер-Зула. Отряд Темной Луны, усиленный рыцарями смерти, отправился на юг и вскоре осадил замок маленького клана Костежуев.

Бедный капитан — комендант осажденного замка — и без того недовольный тем, что Костежуев шпыняют все подряд, пришел в ужас, когда увидел, что на помощь отрядам Грома Адского Крика пришли соседи — извечные враги клана под знаменами Громолорда.

Когда же к силам осаждающих подтянулись воины клана Дробящей Руки, бедные Костежуи захотели уже сдаться, но не успели — воины Темной Луны под предводительством Грома пошли на штурм и быстро подавили сопротивление.

— За что? — вопил капитан Костежуев, когда к нему в главный зал ворвались хмурые орки в черной форме. Он бросил оружие на пол и поднял лапы.

Солдаты обезоружили стражу и заняли зал. Дюжина выстроилась у дверей, через которые вошел Гром, ухмыльнувшись бледно-зеленому от переживаний капитану. Орк прошел к нише, где стоял разукрашенный шест силы, главная реликвия клана Костежуев, и осторожно снял с шеста вызолоченный череп. Спрятав череп в мешок, он, не говоря ни слова, вышел из зала в сопровождении солдат.

Осаду вскоре сняли, капитана не тронули. Но и череп Гуль-Дана не вернули.

* * *

— Ты хорошо сражался, мой верный Гром, — вещал Нер-Зул загробным голосом. Лица его не было видно под черным капюшоном, а на поясе висел тотем.

— Я служу тебе, о, повелитель! — пробасил коленопреклоненный орк, невольно косясь на людоедов-телохранителей в алых одеждах.

Старый шаман поднял лапу.

— Ты можешь встать. Череп моего бывшего ученика Гуль-Дана поможет нам открыть портал, а бесценные свитки, которые ты добыл у Могора, подскажут нам, что делать. Но твоя миссия еще не закончена. До нас донеслись слухи о том, что кланы Костежуев и Громолордов объединили силы. Они готовят собственные планы по захвату Темного портала. Я не разделяю их оптимизма.

— Я уничтожу их, о, повелитель.

— Ты сделаешь это, и тогда под властью Темной Луны вновь мир и порядок воцарятся во всем Драэноре.
Сожжение Азерота

Подготовка ко второму открытию портала проходила без особой помпы. Когда израненная Орда отступала из Азерота на полуостров Адского пламени, мало кто решился надолго задержаться в тени Темного портала, так что переселять никого не пришлось. Новая Орда выставила охрану вокруг массивного каменного основания и привела в порядок близлежащие бараки.

Ученые, колдуны и шаманы пытались настроить магический разрыв в пространстве — на этот раз без помощи демонов. Вместо магии Искаженного Нижнего мира портал питался остаточной энергией черепа Гуль-Дана, бывшего колдуна, который еще недавно хотел обладать божественной властью, а теперь стал простой магической батарейкой на службе Орды.

Хмурый рыцарь смерти Терон Кровавый Изверг сидел рядом с Нер-Зулом на пригорке. Шаман задумчиво смотрел на всполохи магии вокруг портала, а рыцарь жевал травинку. В этот день Терон был настроен благодушно, что со дня его смерти случалось нечасто. Обсуждался вопрос участия рыцарей смерти в будущей экспедиции.

— Наши услуги стоят дорого, Нер-Зул, — говорил рыцарь. — А от ваших орков на той стороне будет мало толка. Они боятся, смертельно боятся Альянса — и это все знают.

— Назови свою цену, — ответил старый шаман.

— Сам понимаешь, нам не нужно золото и бриллианты. Нас, извергов, не соблазнить радостями мира живых.

— И то славно, Терон, — молвил шаман. — Золота у Орды сейчас немного.

— Мы тут посоветовались с ребятами и решили, что войны нам порядком надоели. Нам нужен мир. Желательно весь.

— Прямо сейчас?

— Можно в кредит, — сказал рыцарь смерти. — Когда ты откроешь свои порталы, оставь нам какую-нибудь планету средних размеров. Атмосфера и вода, сам понимаешь, не обязательны.

— Когда мы провернем это дело, — отозвался шаман. — У нас будет десять тысяч первоклассных миров. Готовьте своих воинов. Завтра будет трудный день.

Нер-Зул сделал ставку на скорость, маневр и внезапность. Когда Темный портал открылся, первыми под небеса Азерота вошли группы специального назначения, усиленные полевыми пушками. Инженеры по осадному делу протащили сквозь щель между мирами свои осадные орудия. Проскакали по каменным плитам скелетообразные лошади рыцарей Терона. Последним вошел сам Нер-Зул со свитой.

Уже через полчаса Орда обложила крепость Вечной стражи. Инженеры приступили к делу, и вскоре сквозь проломы в стенах хлынули отряды спецорков. Крепость пала в считанные часы. Немногие успели эвакуироваться на грифонах, чтобы сообщить о новом вторжении орков в Штормовой. Лишь по чистой случайности архимаг Хадгар в этот момент председательствовал на конференции волшебников в Даларане.

— Мы ведь не собираемся со столь скромными силами отправляться на завоевание королевства? — поинтересовался Терон на следующий день.

— Нет, не собираемся, — ответил Нер-Зул.

— И ждать, пока прибудут армии Альянса, мы тоже не будем, так?

— И это тоже верно, о мой мертвый друг. Ты хочешь знать, что мы будем делать дальше? Удовлетворю твое любопытство. Видишь вон того щуплого орка в одежде Кровоточащей Лощины? Он поможет нам снова обзавестись собственными военно-воздушными силами.

— Постой, шаман. Я не помню, чтобы этот оборванный орчонок проходил через портал с нами. Неужели он из тех, что...

— Да, из тех, что избежали печальной участи и скрылись в болотах от Альянса. Он принес вести от наших собратьев с севера, из пещер Черной скалы, где познавшие войну и кровь драконы все еще охотятся на людей. Мы пошлем к ним вестников, и у нас будет своя эскадрилья для точечных ударов.

Пока королевство Азерот осмысляло новости о вторжении и отзывало из отпусков солдат и офицеров, орки действовали. Отправленные на север к Черной скале силы быстрого реагирования вышли с драконами на связь и, проявив чудеса дипломатии, привлекли на свою сторону одного из великих драконов, Нельфариона по кличке Черный Плащ.

Назад, в южные болота, посольство везли черные драконы. Ночной полет закончился у развалин крепости Вечной стражи. Нер-Зул отобрал лучших рыцарей смерти.

— Будьте готовы. В полночь вылетаем на Штормовой.

— Бомбить будем? — спросил Терон, пытаясь угадать замысел шамана.

В ответ Нер-Зул продемонстрировал магический компас, стрелка которого указывала на северо-запад.

— Стрелка ориентируется на точки повышенной напряженности мю-поля. Дальше говорить?

— Не надо, я попробую угадать. Там, в Штормовом, хранится магический предмет?

— Не просто магический предмет, а артефакт чудовищной силы. Это может быть только книга заклинаний самого Медива. Передай своим, что будем штурмовать с востока правое крыло крепости, королевскую библиотеку.

— Этот прибор настолько точен?

— Нет. Просто где еще может храниться книга?

* * *

Ранним утром черные драконы высадили в окна библиотеки рыцарей смерти. Нежить быстро рассыпалась по помещениям и блокировала входы. Нер-Зул, сойдя с дракона, сразу зашагал в отдел магической литературы. На ходу он с сомнением поглядывал на волшебный компас и то и дело встряхивал его.

Через десять минут Терон, устав ждать, отправился вслед за шаманом и обнаружил его стоящим у большого стола.

— Когда мы вылетаем обратно? — спросил он.

— Книга была здесь еще вчера. Мю-поле еще стабильно, — сказал Нер-Зул мрачно. — Кто-то унес книгу Медива из-под нашего носа. Кто-то должен быть убит.

— А этого библиотекаря вы пришили? — спросил Терон.

— Какого еще библиотекаря? — Нер-Зул очнулся от приступа мрачной задумчивости.

Терон подошел к лежащему между полками телу, перевернул его и вытащил из-под лопатки кинжал работы лордаеронских кузнецов.

— Альтерак, — проскрежетал Нер-Зул. — Они крупно пожалеют о том, что встали на моем пути.

В пиршественную залу Нового Штормового ворвался растрепанный маг, вопя: «Орки! Орки идут!» Сделав несколько шагов, он запутался в мантии и обрушился на пол. Король Теренас с сомнением посмотрел на валяющегося под троном волшебника и строго сказал: «Хранитель Вечной стражи, ты ведешь себя недостойно своего звания. Выйди и войди еще раз, как подобает придворному магу!»

Хадгар выполз и захлопнул дверь. Через секунду дверь бесшумно открылась.

— Орки, сэр!

Время для героев

— То, что портал светится, — верный признак того, что рядом орки, — объяснял маг.

— Я ждал этого дня, — кивнул король Теренас и хлопнул в ладоши. — На выход, команда «А»!

В зал торжественно вошла пестрая компания — увешанный орденами генерал, за ним татуированный гном с огромным молотом, старый солдат и эльфийка с огромным ястребом на плече.

— Меня зовут Туралион, и я лучший генерал в армии Альянса! — скромно представился офицер. — Кстати, я еще и паладин. Хотите, покажу волшебный щит?

— Курдран Дикий Молот, посланник северных гномов, — поведал обладатель молота, размахивая косичками в бороде.

— Я старый наемник, не знающий слов любви. Данат Троллебой, семерых одним ударом, — раскланялся воин.

— А меня зовут Аллерия Бегущая с Ветром. Я не так быстро бегаю, просто фамилий такой. Я от высших эльфов.

— Хадгар. Просто Хадгар, — сказал волшебник и повернулся к королю Теренасу. — А что означает это «команда «А»?

— «Альянс». Или «Азерот». Не все ли равно? Ты возглавишь этот героический отряд и поведешь его в бой, чтобы разбить орков раз и навсегда. Воевать будете малой кровью на их территории. Мы назовем вашу специфическую военную операцию «Жуть и клекот».

— Нет, не звучит, — покачал головой генерал. — Надо, чтобы орки сами вышли нам навстречу с цветами.

— С грибами, — вмешался гном.

— Ну, в общем, с тем, что у них там растет. Назовем нашу операцию «Свобода Драэнора»! Кулаком мы впятером пробьем себе дорогу к победе. Один за всех!

— И все за одного!

Из Темного Портала высыпалась толпа орков и сразу же наткнулась на форпосты Альянса. Бросая в бой отряд за отрядом, используя черных драконов для штурмовки, Нер-Жул добился лишь временной осады крепости Вечной Стражи.

Потом проснулся сторож и отбросил орков назад, в болото. Альянс окружил Черную Топь, и, навалившись, солдаты дружно взяли Портал. Первые пехотинцы ступили на бурую почву Адского Полуострова. Вторжение людей в Драэнор началось.

Вслед за первыми отрядами людей в Портал вошла команда «А».

Драэнор, красная планета

Аллерия выпустила ястреба размять крылья. Туралион рассматривал отдаленные крепости Орды в большой бинокль. Данат точил меч. Хадгар ходил вокруг портала, то и дело задумчиво пиная его ногой.

Гном Курдран присел, взял горсть рыжей земли, просеял в горсти.

— Здесь недавно были орки.

— Потрясающее наблюдение, — заметил Данат. — Но больше их тут не будет. Мы снесем портал.

— Нет, мы этого не сделаем, — сказал подкравшийся Хадгар. — Мы найдем предводителя Орды и отберем у него игрушки.

Курдран Дикий Молот потянул носом воздух.

— Здесь рядом море! Не знаю, куда вы, а премудрый гном идет купаться!

В этот самый момент драконы Нельфариона высаживали на балконы королевской библиотеки Штормового отряд рыцарей смерти, возглавляемый лично Нер-Жулом. Нежить быстро рассыпалась по помещениям и блокировала входы. Нер-Жул, сойдя с дракона, сразу зашагал в отдел магической литературы. На ходу он то и дело поглядывал на магический компас.

Главный рыцарь Терон вместе с шаманом вошел в главный зал и увидел на столе огромную черную книгу, прикованную четырьмя цепями. Ее читал какой-то гнум.

— Она? — спросил Терон.

— Она, родимая, — ответил Нер-Жул, одним движением руки разбил цепи и отбросил гнума, верещавшего: «Запись на чтение на первом этаже!».

Когда шаман, схватив книгу, выскочил из зала, Терон Кровавый Изверг еще некоторое время стоял, смотрел на копошащегося в поисках очков гнума и думал: «Что-то тут не так... У меня было предчувствие, что кто-то украдет книгу до нас... Старею, наверное...»

— Осторожно, у него Книга! — вопили стражники в коридорах.

— Да, у меня Книга! И, если вы встанете у меня на пути, я ею воспользуюсь! — размахивал над головой фолиантом Нер-Жул. — Прочь с дороги!

Драконы унесли шамана и рыцарей смерти к Порталу вместе с трофеем. Миновав заслоны Альянса в Черных Трясинах, Нер-Жул унес книгу в Драэнор и скрылся в ночи.

На следующий день команда «А» устроила мозговой штурм.

— Дано: Нер-Жул украл книгу заклинаний Медива, — сказал Хадгар. — Вопрос: зачем он это сделал?

— Коллекционирует книги! — предположила Аллерия.

— Взял на память как сувенир, — пожал плечами Данат.

— Может, у него качается стол, — задумался Курдран.

— Или он тайный поклонник Медива. Кто поймет этих орков?

— Или у Орды не хватает мягкой бумаги.

Несколько часов совещалась команда «А», пока с верфей не подошел незнакомый матрос и не предположил:

— Может, он хочет ее почитать?

Зазвенела тишина. Было слышно, как гудят стропила и вдалеке стучат молоты верфей Альянса у Полуострова Адского пламени.

— Если Нер-Жул прочитает эту книгу, он сможет открыть порталы в другие миры, — сказал Хадгар. — И, если он доберется до богатых планет, Орда может стать самой крупной военной силой в этом рукаве Галактики. Мы не можем этого допустить. Книгу надо отобрать вместе с остальными игрушками. Команда «А» — за дело!

Воины Альянса заняли плацдарм у Темного Портала и вышли к берегам ближайшего моря, захватив верфи Зет-Кура. Первые корабли Альянса под белыми парусами схватились с дредноутами Орды, и неожиданно быстро оказалось, что моряки из орков неважные.

Команда «А» разделилась. Пока другие контролировали наступление по морю и суше, гном Курдран, высушив бороду после купания, сел на грифона и отправился на разведку. Вскоре грифон вернулся с высунутым языком и весь в мыле. Курдран соскочил с грифона и горестно посмотрел на порвавшуюся сумку с купальными принадлежностями.

— Давно хотел узнать, зачем тебе столько мыла, гном? — спросил его Хадгар.

— Я люблю мыться, — махнул рукой Курдран. — Но сейчас не это главное. Я видел, как с юга, от крепости Акиндун, к нам идут орочьи полки Кровоточащей Лощины, и с этим надо что-то делать.

— Думаешь, наши бравые солдаты не справятся с этой деревенщиной?

— Ну, я не уверен, — сказал Курдран. — Как-то я не очень доверяю тому, что кровоточит и при этом не дохнет. Я вот что думаю — давайте соберемся и нанесем превентивный удар по самому Акиндуну! Это их озадачит.

Когда эльфы-рейнджеры Аллерии подтвердили информацию гнома, команда «А» собрала несколько грифонов и отправилась в глубокий рейд на Акиндун. Альянс разрушил крепость, невзирая на протесты дружелюбных синеватых существ, которые бегали среди каменных стен и кричали что-то про древние усыпальницы и про то, что если разрушить крепость сейчас, то ничего не останется на долю повелителя звуков Шепота.

Так ничего и не разобрав в бессвязных воплях аборигенов, солдаты Альянса загрузились на грифонов и улетели на север. На развалинах осталась лишь команда «А». Курдран кормил грифона, Хадгар задумчиво бродил среди камней. Внезапно он радостно вскрикнул и подобрал свиток с орочьими иероглифами.

— Говорил мне Медив: «Учи драэнорский всеобщий!» — с этими словами Хадгар развернул свиток и начал вертеть его в руках. — Если бы не обаяние Гароны, огра с два я бы выучил эти кракозяблики. Хмм... Тут написано, что книгу Медива охраняют драконы на севере. А еще здесь сказано что-то про магический череп. Курдран, если мы раздобудем и то, и другое, то сможем закрыть Темный Портал навсегда! Курдран? Куда опять подевался этот гном?

Война в тенях

Когда гнома и его верного грифона спасли из плена орков, надавав тем по рукам, команда «А» отправилась на север, в логово дракона Черного Плаща. Племена примитивных орков, поклонявшихся дракону, разбежались при виде армии грифонов. Перед тем как лезть в гнездо дракона, команда «А» обшарила деревушки и спасла несколько пехотинцев Альянса, которых должны были на рассвете принести в жертву дракону.

— Служу Альянсу, — сказали солдаты, когда их развязали, очистили от специй и вынули изо рта яблоки.

Аллерия, Хадгар, Курдран, Данат и Туралион в сопровождении солдат вломились в логово Черного Плаща через тайный ход, который указал им местный проводник, драэней по кличке Черный Дрозд. Он же намекнул им на то, что чешуя на брюхе Черного Плаща вся осыпалась и не защищает его совсем.

Дракон не был готов к встрече и, получив целый колчан черных эльфийских стрел в брюхо, сложился, раскинув крылья по пещере. Пока Аллерия брезгливо выдирала стрелы из дракона, Хадгар порылся в сокровищах и вскоре вернулся с большим разукрашенным черепом в руках.

— Ну и вкусы у тебя, — удивлялся Данат Троллебой. — Нет чтобы найти какой-нибудь драгоценный камень. Обязательно было чьи-то древние мощи притащить.

— Молчать, служивый! — улыбнулся в бороду Хадгар. — Это череп Гуль-Дана. Теперь бы только лекции Медива раздобыть, и можно запирать Портал. Наша следующая остановка — родной дом Нер-Жула.

Орда ударила снова — на этот раз огромный флот здорово потрепал Альянс. Слишком многих команда «А» взяла с собой на штурм крепости Теневой Луны, штаб-квартиры Нер-Жула.

Грифоны высадили десант на крыше. Этаж за этажом рыцари специального назначения зачищали крепость. Группы шли по коридорам, забрасывая в каждый дверной проем бешеных бойцовых гнумов, чтобы затем ворваться в комнату, пока ордынцы не вышли из шокового состояния. Орки приходили в ужас от нового оружия Альянса, и даже рыцарям смерти было слегка не по себе.

Очень скоро крепость была захвачена. «Люблю, когда план исполняется в точности!» — заметил Хадгар, но вскоре обнаружил, что в любимом святилище Нер-Жула нет ни шамана, ни его книги. Пленные рыцари смерти сообщили, что книга всегда хранилась здесь, а кто ее взял и зачем — они не знают. «А шаман всегда где-то пропадает, здесь бывает редко», — сказали они и плавно растаяли в воздухе.

Команда «А» призадумалась.

Мера доблести

Но вот, поглядите, какая-то птица все ближе и ближе по воздуху мчится! Это чудо гнумской техники, дирижабль — раскачиваясь в воздухе и размахивая складными крыльями, он плавно врезался в землю рядом с пещерой, когда из нее выходили наши герои. Гнум колобком вылетел из кресла, пропахал носом землю и протянул команде «А» свиток с печатью.

— Плохо дело, — сказал Хадгар, прочитав послание. — На полуострове Адского пламени орки теснят Альянс к порталу. Наверное, зря мы столько дивизий одолжили для наших спецопераций. По грифонам! Команда «А» — вперед!

Уже через несколько часов герои занялись любимым делом — истреблением орков. Курдран размахивал молотом и спихивал со стен лестницы, Данат бил троллей, Аллерия отстреливала орков, пытавшихся подобраться к стене с бомбой. Туралион бегал с блокнотиком и тщательно фиксировал статистику.

— Скольких ты уже убил, Данат? — кричала Аллерия, натягивая лук.

— Считая троллей — пятнадцать! — отвечал Данат, взмахивая мечом.

— А ты, храбрый Курдран?

— Я-то? Два и еще два... — гном запаниковал: в ход пошла высшая математика. — В общем, много!

— Их намного больше! Слишком много! — констатировал Хадгар. — Как бы не пришлось нам эвакуироваться с этой планеты!

— Ничего, — утешал друзей Туралион. — Невелик полуостров, а отступать есть куда — позади Азерот.

Орки все не кончались, и настроение у защитников крепости падало. Но всех спас незнакомый орк, который пробирался через ряды защитников, размахивая посольскими бумагами. Он дернул Хадгара за рукав и протянул грамоты.

— Чего тебе, зеленый? — нетерпеливо спросил маг. — Не видишь, мы заняты — ваших бьем.

— Моя из Смеющийся Череп, — начал изъясняться орк. — Моя знай, где книга Медив! Моя помогай Альянс, если ваша помогай нам, однако.

— С чего это вдруг ваш клан решил помочь нам?

— Ваша Альтерак помогай наша Орда! Наша клан не хуже!

***

Клан Смеющегося Черепа сделал команде «А» предложение, от которого трудно было отказаться: помощь в сражении с соседом в обмен на книгу Медива. Герои, сдвинув головы, посовещались, а потом одолжили у Альянса еще солдат и отправились в северные горы.

Однажды лейтенант Аделас Блэкмур приехал из гор к крепости Дурнхолд. Он вез пленного орчонка, который занемог, не перенеся трудностей военного пути. Орчонок был пуглив и дик и очень слаб — он не понимал языка, отвергал предложенную пищу и тихо, гордо умирал.

Посмотреть на него сбежалась вся крепость — кроме часовых, которым выдалось дежурить на вышках вокруг орочьих лагерей. Блэкмур размахивал бутылкой и орал: «Почему звереныш ничего не ест? Обещаю щедрую награду тому, кто выяснит, что любят орчата!»

Лагерные ветеринары устроили консилиум, солдаты собрались на мозговой штурм. Перебирались сорта мяса, молока и возможные рационы. Повара устали бегать на кухню. Выдвигались самые дикие идеи: предложить орчонку мед, желуди, чертополох, рыбий жир...

Шум затянулся бы надолго, если бы в зал не пробралась в толпе маленькая девочка Тарета, дочь слуги. Прежде чем ее заметили и увели из залы, она сунула орчонку через прутья клетки бутылочку с молоком. Отобрать бутылку удалось лишь после того, как орчонок ее ополовинил.

— Как это мы раньше не додумались до молока? Орки ведь млекопитающие! — заорал лейтенант Блэкмур. — Кто эта милая девочка? Ее ждет награда!

«Возможно, даже большая, чем она сейчас думает, — но лет через десять», — подумал он и дернул за рукав главного ветеринара.

— Эй, коновал, ты ведь мне говорил, что орки не переносят нашего молока! — шепнул лейтенант яростно.

— Они и не переносят, — ответил шепотом ветеринар. — В бутылочке точно было не коровье молоко, не козье и не кумыс...

— Так другого же и не бывает! — взорвался Блэкмур.

— Бывает, сэр, — ответил ветеринар. — И на заре жизни вы питались главным образом им.

Аделас Блэкмур замолчал. Потом сделал еще глоток из бутылки и поманил Тарету:

— Милое дитя. Подойди сюда. Как зовут твою маму? Кланния? Иди к ней и передай, чтобы вечером она зашла ко мне в кабинет.

Повелитель кланов

                                                                                                   Но вскоре к плену он привык,
                                                                                                   Стал понимать чужой язык...

                                                                                                   М. Лермонтов, «Мцыри»

После долгих уговоров кормящую мать Тареты удалось убедить, что идея делиться молоком с маленьким зеленым чудищем — это «Ужас!», но никак не «Ужас, ужас, ужас!». В ход пошли обещания дать мужу хорошую должность. Сердобольная женщина согласилась поучаствовать в спасении зеленокожего мальчика, и орка тайно поселили в семье Фокстон до тех пор, пока он не научится есть твердую пищу.

Через несколько лет Тралл окреп, возмужал и уже сносно изъяснялся на всеобщем, демонстрируя живой ум и потрясающие физические возможности. Аделас Блэкмур, быстро дослужившийся до генерала, укрепился в мысли сделать из орка гладиатора для местной арены.

Так Тралл попал в казармы. Личным тренером и учителем Тралла был сержант, пожелавший остаться неизвестным.

Сержант прохаживался перед выстроившимися в ряд новобранцами и зычно провозглашал:

— Я ваш главный инструктор по боевой и строевой подготовке! С этого момента вы будете говорить, только когда я к вам обращусь! Первым и последним словом, исходящим из ваших тощих глоток, будет слово «Сэр!». Вам все ясно?

— Сэр, есть, сэр! — нестройно прозвучали голоса, среди которых резко выделялся орочий бас Тралла.

— Что это за блеянье — вас что, маги заколдовали? Не слышу!

— Сэр, есть, сэр! — орали, ломая комедию, новобранцы.

— Я строг, и я вам не понравлюсь. Я строг, но справедлив. — Сержант вскинул руку, указывая на стоящего в конце ряда Тралла. — И я лишен расовых предрассудков. Я одинаково ненавижу вонючих орков, тормозных троллей, лопоухую эльфню и вечно пьяных гномов! И моя задача — избавиться от тех, кто не способен служить в моей любимой пехоте Альянса!

Сержант подошел к сутулящемуся новобранцу.

— Откуда ты, негодяй?

— Сэр, из-под Квель-Таласа, сэр!

— Вот дела! Оттуда набирают только эльфов-аристократов и троллей-дегенератов. На дивнючего эльфа ты не похож, так что выбор у нас невелик.

«Заг-заг», — раздался тихий бас из середины ряда.

— Кто это там вякнул? — развернулся сержант. — Я спрашиваю, кто этот шутник, который прямо сейчас и получит по наглой зеленой и плоской роже? Как твое имя, звереныш?

— Сэр, рядовой Тралл, сэр!

— Отныне ты рядовой Тра-ля-ля, и твоя зеленая шкура в моих руках!

Тралл быстро обогнал в физическом развитии всех сверстников-людей, но Блэкмуру этого было мало. Он назначил перспективному гладиатору учителей чтения и письма, этикета, философии, икебаны и верховой езды на паладинских лошадках (к большому неудовольствию местного ордена Света).

Занятия по обращению с оружием и боевым искусствам вел все тот же безымянный сержант. Практические занятия на арене сменялись теоретическими лекциями. Гномы-плотники выли, обнаружив в расписании Тралла, — после него приходилось ремонтировать все наглядные пособия и боевые манекены. Даже речевка пехоты: «Это мой меч. Таких мечей много, но этот — мой» — звучал в клыках орка по-издевательски, так как за время тренировок ни один деревянный меч не уцелел в его руках дольше пяти минут.

Блэкмур тщательно следил за тем, как растет его подопечный. В трезвом виде он следил из ложи за успехами Тралла и кричал: «Браво, мой зеленый крокодил! Придет время, и мы им всем покажем!» В пьяном виде генерал колотил Тралла бутылками из-под виски.

Как-то раз, ворвавшись в комнату, где Тралл сидел за партой, записывая очередную лекцию сержанта, Аделас Блэкмур хлопнул об стол пачкой увесистых томов.

— Сержант, откуда в программе у орка вся эта околовоенная муть? — Он взял одну книгу. — «Тактика рыцарей в боевых примерах» — при чем здесь рыцари? Швак, «Я был адьютантом Лотара» — сомнительной полезности вранье. А вот Гнумель, «Пилот гирокоптера». Тралла даже дирижабль не поднимет. Или вот этот гадостный перевод с эредруинского — Маннорот, «Утерянные победы». Зачем вся эта оркегемата?

— Все эти книги нужны для того, чтобы привить бойцу стратегическое мышление, — нашелся сержант, задумавшись на мгновение.

Он очень не хотел признаваться, что книги принесла из библиотеки Тарета Фокстон, которая теперь приходилась Траллу сводной сестрой. Она вовсю пользовалась связями отца, чтобы добывать для орка редкие книги по истории, а сержант закрывал глаза на то, что между страницами книг иногда попадаются записки.

В своих посланиях орку Тарета рассказывала о своей жизни в замке и о том, какие нехорошие и плотоядные взгляды все чаще бросает на нее генерал. Она жаловалась на то, что Блэкмур все чаще зажимает ее по углам, на то, что он противно храпит по ночам и имеет дурную привычку перетягивать на себя во сне одеяло, из-за чего Тарета постоянно просыпается с насморком.

В своих записках, накарябанных неуверенной орочьей лапой, Тралл на полуграмотном всеобщем рассказывал о своей жизни гладиатора и о своем соседе по одиночной камере — маленькой белой мыши, которой кто-то дал кличку Чарли.

Раскрытый секрет мог обернуться неприятностями для всех, но в этот день Блэкмур по своему обыкновению был нетрезв и не догадался внимательно перетряхнуть хотя бы несколько томов.

— Какое стратегическое мышление? — размахивал он книгой. — Зачем оно орку? Кто даст ему командовать теперь, когда Орды больше нет и никогда не будет? Даже если ради смеха сделать орка командующим, кто станет подчиняться зеленому чудовищу?

— А сколько у нас орков в лагерях? — спросил вдруг сержант.

Блэкмур как-то быстро притих и положил книгу на стол.

— Ладно, сержант, если ты считаешь, что стратегическое мышление поможет гладиатору, так тому и быть. Ты ведь у меня самый опытный инструктор, и я тебе доверяю. Стратегия, тактика, осадное искусство — пусть Тралл пройдет все эти предметы. Я вам даже пришлю макет крепости Штормового в качестве наглядного пособия.

И он тихонько прикрыл за собой дверь.

Воображение у Аделаса Блэкмура разыгралось не на шутку. В мечтах генерала его протеже обернулся могучим стратегом и умелым предводителем, преданным лично ему. Орки-военнопленные стали мощной армией, преданной Траллу. И вся эта зеленокожая братва уже разворачивала осадные машины у ворот Штормового — города, так и не оценившего Аделаса Блэкмура по достоинству.

Генерал считал себя несправедливо обделенным. Карьера его уже давно застряла на должности заштатного генерала-тюремщика. Сам он считал, что ему мешал в продвижении ярлык сына врага народа (Блэкмур-старший перешел на сторону Орды в Первую войну). Справиться с проблемой Блэкмур хотел, прославившись как храбрец и сорвиголова, — но заработал лишь репутацию пьяницы. Собственная армия орков показалась Блэкмуру хорошей возможностью справиться с упрямой судьбой.

Так молодой Тралл стал в глазах Блэкмура его билетом к власти и богатству. И на несчастного деревенского орка обрушились и новые задания, и новые побои. «Моя голова не есть это мочь!» — орал он, когда ему разъясняли тонкости конструкции гномьих боевых машин или заставляли учить военный кодекс эльфов «Сокрытое меж ушей».

— Может-может! Голова все может, — отвечал Блэкмур и пояснял мысль на примере взаимодействия орочьего черепа и бутылки виски.

Тяжелое положение орка отразилась в его письмах к Тарете:

«Милая Тарета Таммисовна. И пишу тебе письмо. Нету у меня ни отца, ни маменьки, только ты у меня одна осталась. Вчерась была мне выволочка. Генерал выволок меня за волосья на двор и отлупил пассиком за то, что я точил меч и по нечаянности колесо сломал. А на неделе мне дали чистить лошадь, а я начал с хвоста, а хозяин взял ейную морду и начал мне в харю тыкать.

А еды нету никакой. Утром дают хлеба, в обед каши, к вечеру хлеба, а ночью вообще ничего. Пожалей хоть ты меня, сиротинушку несчастную, а то меня все колотят и кушать страсть как охота, а тоска такая, что и сказать нельзя. А намедни гном, который гладиатор, меня молотом по голове ударил, так что упал и насилу очухался...»

Сестра, которой и самой доставалось от генерала, пришла в ужас и решила действовать. Под самым носом Блэкмура (буквально в его собственной спальне) началась разработка коварного плана побега. Ключом к успеху должен был стать рецепт огненной смеси из редкой магической книги «Поваренная книга мага-арканиста».

Тарета задумала поджечь несколько бараков, чтобы создать панику. «Но погибнут орки!» — «Не бойся, Тралл. Если сделать это во время обеденной прогулки, никто не пострадает!» Тралл в это время должен был накинуть человеческое тряпье и выскочить за ворота к долгожданной свободе.

«Я смогу создать напалм из общедоступных и открыто купленных ингредиентов общей стоимостью в 98 серебряных монеток, — писала Тарета. — Сначала мы возьмем машинное масло, шоколадный крем и пару луковиц, тщательно смешаем и охладим. Более легкие фракции нефти поднимутся наверх. Конечную стадию я здесь описать не могу, но скажу, что она включает в себя сложный процесс фильтрования».

Побег из крепости Дурнхолд

                                                                                       — Крапивой секлись, котлеты куда-то выносят...
                                                                                       Может, побег готовят? Или что похуже...

                                                                           х/ф «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен»

К лету пьяные выходки Блэкмура окончательно довели до ручки и Тарету, и многострадального орка. Все кончилось тем, что в один прекрасный день Тралла заставили сражаться на арене девять раз подряд. Восемь боев орк выиграл, но раны и усталость давали о себе знать. Сил у Тралла не осталось. Девятым бойцом был огромный людоед. Он вышел на песок, увидел, что Тралл уже с трудом стоит на ногах, пожал плечами, размахнулся и огрел его дубиной.

— Не упал... — пробормотал орк, пошатнувшись.

Но второй удар дубины обеспечил людоеду чистую победу нокаутом. В крепости и без того полумертвому орку всыпал Блэкмур за позорное поражение и потерянные деньги.

Оставаться в крепости орку было опасно для жизни. Через несколько дней, как только раны Тралла зажили и его начали выпускать во двор, он написал Тарете очередную записку с кодовым словом «Гром» и оставил ее под камнем. Ответная записка с отзывом «Ренд» означала, что орочьи бараки будут заминированы ночью и подожжены в обед следующего дня.

Но, несмотря на хитроумный план, дела с самого начала пошли наперекосяк.

Время прежнего Драэнора ушло — планета распалась на куски, разорванная заклинаниями шамана Нер-Жула. Самонадеянный орк, вооруженный мощными артефактами, хотел открыть Орде дорогу к иным мирам. Однако за новым порталом его ждал большой сюрприз.

Прелюдия к новым мирам

                                                                              Некий мудрец однажды спросил:
                                                                              «Что будет, если я войду в Искаженный Мир,
                                                                              не имея предвзятых идей?»
                                                                              Дать точный ответ на такой вопрос невозможно,
                                                                              однако мы полагаем, что к тому времени,
                                                                              как мудрец оттуда выйдет, предвзятые идеи у него появятся.

                                                                                      Р. Шекли, «Обмен разумов»

В глубинах Искаженного Нижнего мира стоял перед костром, скрестив руки, высокий демон и нетерпеливо помахивал хвостом. Слева и справа от него выстроились демоны рангом поменьше.

— Я знал, что он придет, — задумчиво произнес Кил-Джаэден. — Я ожидал его.

Все молчали. Разозленный демон-эредар, да еще и правая рука Врага, Того-Кто-Не-Должен-Быть-Назван, — это было страшно.

— Похоже, я... ошибался, — сказал Кил-Джаэден.

Внезапно воздух сгустился, и прямо перед собравшимися в серебряной вспышке появился шагающий Нер-Жул. Увидев собравшихся, он остановился и нервно сглотнул. «Или не ошибался...» — сказал кто-то. Волшебный бубен выпал из ослабевшей руки шамана и покатился по каменному полу.

Толпа демонов словно растворилась в темноте. Здесь были только они двое по обе стороны костра — Кил-Джаэден и Нер-Жул. Демон стоял без движения, взгляд его красных глаз был направлен на шамана.

— Нер... Жул... — сказал эредар очень мягким голосом, сливающимся с шорохом пламени. — Колдун, который сбежал от нас.

Демон склонил голову набок, словно ребенок, изучающий нечто новое. Наступила тишина, никто из демонов не двигался. Они ждали, все ждали.

Глядя на демона, Нер-Жул неожиданно для себя подумал о знакомой орчихе, которую оставил на несуществующем уже Драэноре. Последнее, что он увидел, — шевеление губ и вспышку зеленого света.

Шаман очнулся в тесной приемной. Он сидел на узкой деревянной скамье, воздух был спертый и жаркий. Кроме него на скамье размещались десятки посетителей, а по коридору бродили явно скучающие демоны и время от времени подзывали кого-нибудь. Хлопали двери, кто-то входил и выходил из кабинетов. «Только не комната 101», — донесся до Нер-Жула взволнованный шепот. Шаман взглянул на соседа по скамье — тот настолько походил на мертвеца, что орк невольно отвел взгляд.

Через несколько часов шамана вызвали в комнату 101. В маленьком кабинете за столом сидел бесстрастный демон-эредар и неторопливо листал папки, пока шаман беспокойно ерзал на табуретке.

— Итак, мистер Нер-Жул, — наконец прервал молчание следователь. — Вы попали в очень серьезные неприятности. Нам известно о вас больше, чем вы думаете. Вы ведете двойное существование. В одной из ваших жизней вы верный слуга Кил-Джаэдена, могущественный и мудрый колдун, связанный с нами договором крови. В другой вы — предатель, легкомысленный и, прямо скажем, не слишком удачливый вождь провинциальных гуманоидов. Одна из этих жизней имеет будущее. Другая — нет. Вы понимаете меня?

Шаман не понимал. Эредар придвинул ему листок пергамента и перо.

— Пишите явку с повинной, мистер Нер-Жул. Пишите все без утайки, убедительно кайтесь, и, может, тогда у вас появится шанс провести в измерении мучений не вечность, а лишь пару сотен лет.

«Я напишу все, что им от меня нужно, — подумал шаман, окуная перо в красные чернила. — А потом при первой же возможности сбегу».

Эредар усмехнулся.

— Как же вы собираетесь бежать, мистер Жул, если у вас не будет ног?

***

— Разумно ли отправлять предателя на новое задание? — спросил безымянный следователь.

— Нет, — ответил Кил-Джаэден. — Определенно неразумно.

Два демона стояли перед пылающим горнилом печи и смотрели, как низкорослые и чуть суетливые кузнецы снуют у наковален. Из-под капюшончиков виднелись длинные носы, выдававшие в работниках расу старательных инженеров, демонов ганарг.

Начальник разведки и следователь смотрели, как кузнецы превращают бруски тяжелого металла в элегантный доспех, выполненный «а-ля Черный Властелин».

Из спрятанного в глубинах Искаженного мира королевства Пыток был доставлен Нер-Жул. За все то долгое время, пока шаман отбывал наказание, от него не осталось даже ушей. Самого тела у орка уже не было, и теперь кузнецы осторожно вливали душу бывшего вождя Орды прямо в броню.

— Помнишь нашу первую встречу? — спросил Кил-Джаэден бестелесного шамана. — Ты был таким многообещающим наместником Легиона. А потом ты отступил на полпути, сбежал, предал нас. Подкузьмил ты меня, крепко подкузьмил, однако я даю тебе второй шанс. Ты удивлен? Я и сам удивлен. Ты, насколько я помню, хотел оставить следы на пыльных дорожках далеких планет. Радуйся — теперь у тебя есть шанс послужить мне в Азероте. Ну или вернуться в магическую тюрьму, где наши демонессы поцелуют тебя, так сказать, при попытке к бегству.

— Нет!!! Только не туда! — загремела пустота в доспехе. Звякнули цепи, которыми отдельные куски доспеха были прикованы друг к другу.

— Ну и отлично, — пожал плечами начальник разведки. — Я не ждал другого ответа. Теперь слушай внимательно: тебя высадят в снегах северного континента. Твоя задача — последовательно завоевать Нортренд, Лордаэрон, южные королевства и Калимдор.

— Это большая честь, о великий. Неужели ты вновь дашь мне в подчинение армию? — донеслось из доспеха. — Кем я буду командовать — демонами или орками?

— Ни теми, ни другими, — ответил Кил-Джаэден. — Орки уже показали себя не с лучшей стороны — они слишком много думают, что чревато крамолой. Демонов мы тебе дадим, но не армию, а так — команду тело... душехранителей. Свою армию ты создашь сам, и в рекрутских вопросах мы дадим тебе самые широкие полномочия. Смотри внимательно.

Демон раскрыл неприметный чемоданчик. На мягкой подкладке лежала хрустальная цилиндрическая емкость. Внутри в спиральной стеклянной трубке завивалась ядовито-зеленая жидкость.

— Перед тобой штамм смертельного для гуманоидов вируса «Тиран», — сказал демон. — Не спрашивай, откуда он у меня. Просто знай — тот, кто умрет от болезни, вызванной этим вирусом, восстанет из мертвых и будет твоим верным слугой. А там разберешься сам — ты у нас орк неглупый... был.

Чемодан захлопнулся. Из пустого на вид доспеха донеслось озадаченное покашливание. Демон поднял бровь. Нер-Жул собрался с храбростью и спросил:

— А мне не полагается какого-нибудь средства передвижения? Какого-нибудь черного дракона, издающего вопли... или черного скакуна, у которого в сердце пламенный мотор, и выхлоп из ноздрей?

— Нер-Жул, верный мой слуга... — покачал головой Кил-Джаэден. — Я все понимаю, и я просто недемонски мягок по отношению к предателям. Но не наглей, пожалуйста. Зачем тебе кони и драконы, если тебе элементарно нечем сесть в седло?

Бывший шаман промолчал. Он не проронил ни слова, пока ганарг перевозили его на тележке из бункера на поверхность неизвестного мира.

Небо было усыпано звездами, а среди устрашающего вида механизмов возвышалась глыба льда размером с дом. Пока трудолюбивые инженеры бережно и аккуратно вплавляли доспех в самую середину ледяной темницы, эредар-следователь снова заговорил с Кил-Джаэденом.

— Ты ему не доверяешь — и все же снова ставишь во главе вторжения. Почему?

— Все знают, что я немного сентиментален и мягкосердечен, — пожал плечами начальник разведки. — И потом, ты и сам знаешь о серьезных проблемах с кадрами у Легиона — таких способных стратегов у нас просто не найдется. После побега этого совестливого шамана в вожди был выбран Гуль-Дан — не от хорошей жизни. Теперь, когда его с нами уже нет, — нет и выбора.

— Неужели даже наши командиры не годятся в дело?

— Не годятся. Они действуют грубо, а легиону нужны живые умы. Солдаты тоже нужны легиону — но не обязательно живые. Какое-то время Нер-Жул будет нам верен — его удержит страх. И уж конечно, я не оставлю нашего верного шамана без присмотра. С ним в Азерот отправится отряд вампиров, повелителей ужаса. Заодно будет, куда сплавить этого солдафона Архимонда, чтобы не путался под ногами.

Кил-Джаэден в окружении офицеров и нескольких инженеров сидел в небольшом бункере на краю стартовой площадки и смотрел на ледяную глыбу в бинокль. В толще голубого льда доспех, в котором сидел дух Нер-Жула, виднелся смутным темным пятном.

Кто-то громко отсчитывал время: «Пять минут до старта».

— Проверка связи, — сказал Кил-Джаэден в переговорное устройство. — Как самочувствие, мистер Жул?

— ...И почему я не из клана Снежных волков? — раздалось бормотание в наушниках.

— Не понял, повтори.

— Х-холодно, — отозвался шаман, стуча несуществующими зубами.

— Это соматическая память, — сказал демон. — Не беспокойся, пройдет. Обычное дело у всех начинающих личей.

— А я лич? — поразился Нер-Жул.

— А ты думал, кто? Курлычущая стая журавлей осенним утром? Ты теперь самый что ни на есть личистый лич, личее не бывает. Прислушайся к ощущениям. Что ты чувствуешь?

«Одна минута до старта. Ключ на старт, протяжка один...»

— Я чувствую... мне кажется, я становлюсь как-то сильнее. И еще умнее. И намного злее. Я чувствую, что могу покорить целый мир. Почему это, Джа? Это ты дал мне все? Откуда у меня эти силы?

— Как бы тебе объяснить, чтобы попроще... — призадумался демон. — Тебе знакомо такое понятие, как сверхпроводимость? Впрочем, не запоминай это слово. Просто знай, что космический лед придает тебе сил и ума.

«Десять, девять, восемь, семь...»

— Удачи на севере диком. Дерзай, орел, и не подведи нас снова, иначе гнев мой будет ужасен, и все такое.

— Поехали, — проговорил Нер-Жул.

«Чему быть, того не миновать. Дальше Нортренда не сошлют, больше смерти не присудят», — думал он, пока ледяной космический корабль проходил через звездные врата, набирая скорость.

Через несколько часов с той же площадки стартовал звездно-десантный бот с демонами-вампирами. Чемоданчик со штаммом вируса «Т» был пристегнут цепочкой к хвосту Архимонда.

Плеть Лордаэрона

Мало кто в Азероте обратил внимание на новую комету в небе. Неприятностей хватало и так — в горах бесчинствовали банды, оставшиеся от разбитой Орды, содержание военнопленных в лагерях влетало налогоплательщикам в копеечку, простой люд роптал, и Альянс трещал по швам. В придачу ко всему, у пленных орков начала развиваться странная апатия. По выражению одного из придворных ветеринаров, орки повально «страдают обломом и пофигизмом — какая-то странная шиза косит их ряды».

Никто не заметил тревожные предвестья, витающие в воздухе. Определенное внимание на комету обратили лишь гоблины-астрономы в далеких северных горах. Там, в своей Обсерватории среди заснеженных пиков, они выкуривали тысячи трубок, совершали тысячи удивительных открытий и жили наедине со звездами.

Занеся комету в звездные справочники, гоблины просчитали ее траекторию. Узнав о неминуемом столкновении, они вычислили с точностью до четырех секунд время удара, рассчитали место — ледники северного Нортренда — и потеряли к комете интерес.

Гоблины не ошиблись в расчетах. В предсказанный день и час ледяная скала вошла в верхние слои атмосферы Азерота.

«Эта штуковина работает? Ладно. Раз-два-три. Когда начинать? А, я уже в эфире? Отлично. Э-э-э... Приветствую всех, кто меня слышит! В эфире — Ледяная Корона, а меня вы можете называть просто Король. Если вы слышите это сообщение, значит, ваши магические способности выше среднего и ваш разум открыт для новых идей и концепций. Вы, наверняка уже знаете о том, что со многими поселениями Нортренда потеряна связь. Официально объявляю: это сделал я.

Но события на северном континенте — не мор, не эпидемия, не переход в иное измерение и не стихийное бедствие. Жители края добровольно стали моими подданными. Их города и села вошли в состав моей молодой империи. Отныне все они находятся под защитой. В моей стране нет голода и нищеты, войн, жестокости и несправедливости. Я победил болезни, старость и саму смерть. Больше никогда мои подданные не узнают горя и несчастий — я гарантирую это. Мои уникальные магические способности могут стать и вашими. Если вы хотите познать новые горизонты волшебства, занять высокие посты в моем королевстве и нести в Азерот счастье — спросите меня, как. Также мое королевство приглашает всех заинтересованных магов, путешественников и купцов.

Это сообщение будет поставлено на автоповтор. Ключевые слова: айскраунское отклонение, хорошие новости, коммерческие возможности. До связи. Искренне ваш, Король-Ли... Просто Король».

Дорога к проклятию

В зале совещаний Фиолетовой цитадели было многолюдно. Волшебники со всего Даларана и окрестностей собрались здесь, чтобы пересчитаться и послушать доклады. Пока седовласый архимаг Антонид задумчиво раскладывал по кафедре бумажки, маги Кирин-Тора за столами негромко переговаривались, покачивая седыми бородами, помахивая посохами и нахмуривая кустистые брови. Скопившуюся в зале серьезность и солидность можно было черпать ложкой, но в этот день, как правило, невозмутимые волшебники ложи Фиолетового Глаза чаще обычного стреляли глазами в сторону двери. За столами там и здесь раздавалось одно лишь имя: «Кел-Тузед».

Этот самый Кел-Тузед был одним из лучших магов Даларана и при этом — вечным источником проблем. Изучив каноны общепринятой магии, он решил не останавливаться на достигнутом и начал экспериментировать в запретных областях. Если он и работал с заклинаниями, то лишь с самыми опасными, из серии «Здесь-только-что-была-лаборатория». Если и сидел подолгу в библиотеке, то в тех отделах, где книги запечатывались заговоренными цепями и хранились в освинцованных ящиках. Когда Кел-Тузед шел по улицам Даларана в своей измятой робе, дырявой от воздействия едких веществ и даже, кажется, слегка обкусанной, публика приходила в восторг, детишки вопили уличные песенки: «Как наделать много бед, знает доктор Кел-Тузед!» — и даже вечно невозмутимые эльфы из Квель-Таласа приподнимали брови.

Простые крестьяне и жители города шептались по тавернам о странных скребущих звуках, раздающихся из подвала дома эксцентричного мага. Одни считали, что профессор занимается бесчеловечными экспериментами в области стоматологии. Другие намекали на опыты с порталами и попытки добраться до иных неведомых измерений, где среди звезд под оглушающий грохот барабанов и завывание богохульных флейт топчутся и шамкают губами Древние боги («Бармен, этому фермеру больше не наливать!»). И те, и другие сходились на том, что Кел-Тузед не брезгает запретной некромантией. Кто-то уверял, что маг одно время разъезжал по округе, требуя продать ему мертвецов для хозяйственных нужд, а именно — чтобы сделать из них пугала против воробьев. Какой-то крестьянин с безумными глазами совершенно серьезно упоминал о том, как однажды в поле встретил стоящих в совершенной тишине мертвецов с косами в руках. Чем больше было выпито кружек, тем более дикие и неправдоподобные истории рассказывали друг другу необразованные и невежественные горожане.

Официальной Фиолетовой цитадели подобные слухи портили репутацию, которую волшебники с таким трудом восстанавливали после давнишнего скандала с демоническими вторжениями. Служба по предотвращению незаконного использования волшебства была расквартирована в одном из домов у моста. Ее сотрудники уже несколько лет тщательно следили за Кел-Тузедом, попутно занимаясь мелочевкой — изъятием у населения магических побрякушек и профилактическими выездами к местным ворожеям. Однако нарушитель спокойствия, хоть и намекал на причастность к темным делам, на горячем не попадался. Если бы шпионы Кирин-Тора нарыли в его саду хотя бы парочку занюханных зомби, у волшебников был бы повод избавиться от подозрительного мага даже при том, что он регулярно выплачивал членские взносы, вел лекции по защите от магии Тени и скидывался на подарки.

***

Однако в этот раз разведка Фиолетовой цитадели, похоже, что-то раздобыла. В зале совещаний бурлил магический профессорат, пока престарелый архимаг сортировал содержимое загадочной папки. Наконец он постучал посохом по кафедре, и шум в зале неохотно стих.

— Объявляю внеочередное заседание открытым. На повестке персональное дело Чарльза Дексте... Позвольте, откуда здесь это?

Архимаг поправил очки с фиолетовыми стеклами и снова начал копошиться в бумагах.

— Ага, вот. Персональное дело члена научного совета, заслуженного тенеборца и медивиста, профессора потайных наук, лауреата «Золотого посоха и фиолетового набалдашника», редактора «За передовую магию», и прочая, и прочая — Кел-Тузеда. Я тут забыл одну вещицу в кабинете. Скоро вернусь, а пока пусть выступит председатель комиссии.

— Дорогие коллеги, волшебники, научный совет и президиум, — начал председатель, пока архимаг неловко трансгрессировал себя из зала. — Все мы знаем о многочисленных заслугах профессора Тузеда. Все мы помним, какую роль он сыграл в расследовании трагических событий в Каражане. Благодаря ему и профессору Хадгару — да будет ему эфир пухом — мы можем восстановить ход событий в те трудные для всех дни. Но когда выяснилось, что библиотека Медива потеряна для нас, Кел-Тузед начал меняться. Научная медивистика — это, товарищи, хорошо, но только если она не переходит в медивизм и медивщину (смех в зале). Мы всегда жестко выступали против всевозможных уклонов в опасные области знания. Есть, как говорится, многое на свете, друзья, что человеку и, добавлю, эльфу знать не положено (аплодисменты). Но пока Кирин-Тор зорко стоит на страже границ дозволенного знания, чем занимаются элементы вроде Кел-Тузеда? Давайте посмотрим на его читательский абонемент. Библиотекарь?

Сутулый библиотекарь доковылял до президиума и передал свиток председателю.

— Ну вот, пожалуйста — сплошь литература под грифами «Совершенно секретно», «Смертельно опасно» и «Не смотрите!». Конечно, само по себе это еще ни о чем не говорит. Экстремальное чтиво, только и всего. Но давайте взглянем на названия. «Утерянные победы» Маннорота. Мемуары? Скорее, демоническая пропаганда. Вот Магна Медив, «Как я открыл Темный портал в свободное время, и как то же самое можете сделать и вы». Мирное увлечение историей? И гульдановский опус «Черепа как магические артефакты» — тоже? А ведь это не единственный перевод с орочьего в списке. Вот, к примеру, брошюра «Бригада некромантов в составе дивизии — цели и задачи». На какую войну собрался наш любознательный коллега? «Этимология и лексика слова «Заг-заг», том первый». Но даже в литературе Орды нет ничего особо предосудительного. Куда опаснее магические гримуары. Например, этот «Текст Рулиа» со дна Маэльстрома. Или «Культы мурлоков в фольклоре рыбаков восточного побережья», «Азшарические рукописи», «Дрессировка демонических гончих» и запретная книга, одно название которой небезопасно произносить: «Некрогнумикон» безумного инженера Термаплагга.

В зале поднялся ропот. Председатель повысил голос:

— Давайте же призовем нашего любознательного коллегу и зададим ему пару вопросов. Прошу!

Двери зала распахнулись, и в зал стремительной походкой вошел пожилой маг в когда-то фиолетовой робе, на которой едва угадывался застиранный герб Кирин-Тора — глаз, испускающий три луча (в народе этот герб прозвали «палка, палка, огуречик»). Кел-Тузед выглядел моложаво — он перестал носить бороду после того, как ее несколько раз попалило в ходе экспериментов с «ведьмачьим желе».

— Зачем вы призвали меня, нарушив ход важнейших экспериментов, к которым я, между прочим, готовился долгие недели? — гневно воскликнул Кел-Тузед, стукнув посохом об пол.

— Знаем мы твои эксперименты, — ответил председатель. — Почему ты весь измазан в земле? Это камуфляж, или ты теперь агроном?

— А кто предложил перенести мои опыты на полигон в десяти лигах от Даларана? — бросил в ответ Кел-Тузед. — По крайней мере, я не просиживаю кресла в Фиолетовой цитадели, а занимаюсь делом, которое вряд ли по силам присутствующим здесь завистникам.

Внезапно во вспышке света за кафедрой вновь появился пожилой архимаг. В руках он держал деревянный ящик.

— Привет всем, привет и тебе, почтенный Кел-Тузед, — сказал он, откладывая загадочный ящик. — Как раз твои дела нас и заинтересовали.

— Ты все-таки пришел, Антонид, — ответил непокорный маг. — А я уж думал, ты заболел.

— Не дождешься, Кел, — ухмыльнулся Антонид. — Но о твоей озабоченности вопросами геронтологии мы осведомлены. Как ты думаешь, где я был?

— Дай угадаю. Постой, не подсказывай. Опять обшаривал мои лаборатории в поисках крамолы?

— Ты почти угадал, о проницательный Кел-Тузед. Но твои лаборатории мы перестали навещать. С тех пор как в опилках нашлась табличка «Это мы — опилки», все поняли, что искать в твоих лабораториях нечего — там все сделано для отвода глаз. Но теперь, боюсь, мы обнаружили нечто большее. Ничего не хочешь сказать про арендованные тобой склады на севере Лордаэрона?

«Чертовы проныры нашли северные лаборатории!» — понял Кел-Тузед, холодея и лихорадочно размышляя над возможными вариантами правдоподобного объяснения. «Э... тоже мне, повод для горя, — ответил ему голос в голове. — Ты все равно шел неправильным путем. Приходи ко мне, и я тебе покажу, где ты ошибся».

— Вот улики с севера! — объявил архимаг, вынимая из ящика деревянную клетку, мгновенно распространившую по залу мерзкий запах разложения. Волшебники заметно оживились. Раздались возмущенные голоса, и даже видавший всякое князь Кэль из Квель-Таласа поморщился.

— А теперь Кел-Тузед нам расскажет, что это такое, — сказал архимаг.

— Дохлые хомяки, — ответил маг, стараясь быть убедительным. — Результат эпидемиологических исследований.

— Дохлые? — переспросил Антонид. — Правда, что ли? А что мы скажем на это? — И с этими словами он пару раз встряхнул клетку. К всеобщему ужасу, некоторые хомяки начали дергать лапками.

— Перед нами самые настоящие зомбифицированные хомяки, — сказал председатель. — По заключению экспертов, скорее всего, это результат малоудачного ритуала «хамстери аниматус», либо же они были оставлены на одном из тролльих звериных кладбищ.

— А от чего умерли хомяки? — спросил кто-то из волшебников.

— Болели долго, — пожал плечами председатель.

— Итак, Кел-Тузед, ты у нас, оказывается, некромант-затейник, — сказал, качая головой, пожилой архимаг. — Что скажешь в оправдание?

— Да, я изучал вопросы некромантии, — горячо заговорил провинившийся волшебник. — Мы все знаем, каким шоком во времена Первой войны стали для нас некроманты Орды, которые поднимали с земли целые армии скелетов и бросали против нас. Огромных жертв стоила нам победа, и я, верный Альянсу, не допущу, чтобы подобное повторилось.

— Трогательно, — кивнул архимаг. — А ничего, что для повторения подобного нужно, чтобы полудохлые орки в наших лагерях каким-то чудом взбунтовались, перебили стражу и, смешно сказать, вновь объединились в Орду? Ты серьезно думаешь, что это квелое зверье еще способно на что-то, кроме битья баклуш и жалоб на плохое обращение? И даже если так — ты собрался бросать в бой армию хомяков-зомби?

Волшебники загоготали. Кел-Тузед счел за лучшее прикусить язык, чтобы не наговорить резкостей.

***

Вечерело. Кел-Тузед шел по улице Даларана, и плащ развевался за его спиной. В этот раз он отделался предупреждением, но Кирин-Тор пригрозил изгнанием, если непокорный маг не оставит запретную магию.

«Это просто цирк какой-то, — бормотал в его голове чужой голос. — Там у них завистник на завистнике и бездарью погоняет. Забудь про их угрозы, брось свои дела и приезжай ко мне, на север — где звезды в небе, где быль живет, и небыль. У меня найдется место для таланта вроде тебя, и лаборатория найдется — такая, о которой твои гонители могут лишь мечтать. В Даларане тебе все равно ничего не светит. Бери отпуск и приезжай. Ну как?»

— Ладно, — ответил Кел-Тузед. — Я еду.

И он в последний раз бросил взгляд на башни Фиолетовой цитадели.

Дорога к проклятию (окончание)

                                                                        — Констебль Башмак, — представился констебль Башмак,
                                                                         когда открылась дверь фабрики. — Убойный отдел.
                                                                         Хочу лишь предупредить: я — зомби. Я уже давно понял:
                                                                         если сообщить об этом сразу,
                                                                         избежишь массы нежелательных недоразумений.

                                                                               Терри Пратчетт, «Пятый элефант»

— Мозги! Нам нужны мозги! — выли в клетках жуткие серокожие существа, лишь в первом приближении напоминающие людей. Они скакали по периметру, бились о прутья и требовали специфического угощения.

Анубарак, скептически сжав жвалы и сложив переднюю пару членистых лап, поглядывал фасетчатыми глазами на несколько оторопевшего Кел-Тузеда.

— Действительно впечатляет, — пробормотал маг. — Куда до них моему виварию... А чего это они мозгов просят? Своих, что ли, нет?

— Не обращай внимания, — защелкал Анубарак. — Просто им вчера набросали рыбьих голов. А так они едят что угодно — и селедку, и отруби, и говяжьи бифштексы.

Зомби оживились.

— Говьяжьи бифште-е-ексы! — завыл один, и другие тут же подхватили новый клич: «Бифштексы! Нам нужны говяжьи бифштексы! И бутылочку не выбрасывайте».

— Фс-с-с... Сожрут и бифштекс, — кивнул бывший предводитель пауков. — Вот только кто же им даст. Размечтались!

— А взглянуть на них поближе можно?

— Не советую, м-з-з, не советую. Съедят.

Некоторое время Кел-Тузед с любопытством разглядывал прыгающих зомби. Кое-где на клетках он заметил следы спешного ремонта: «Похоже, после смерти эти существа здорово окрепли физически».

— Ну хорошо, мой хитиновый друг. А как происходит процесс зомбификации? — наконец спросил он. — Тушка какой давности и целости годится для дела?

Анубарак защелкал и затрещал, покачиваясь на тонких лапках. Отсмеявшись, он повернулся к магу, и в свистящем голосе паука послышались иронические нотки:

— Хш-ш-ш-ш, наивный даларанец. Оживить человека, умершего своей смертью, — целая проблема, и наш хозяин обычно такими вещами не морочит себе шлем.

— Так отчего же умерли они все? — спросил Нер-Жул.

— Болели долго, — сказал паук и направился в следующий зал. — Иди за мной!

И волшебник снова вспомнил о своих ледащих хомяках.

В последнем зале стояла тишина. В клетке с толстыми прутьями, усыпанными шипами, сидел, привалившись к стене, немолодой крестьянин, и было ему нехорошо. Рядом с клеткой висела табличка с надписью: «Падопытный екземпляр номир восим. Имя — Алгер Нон. Заражон вирусом «Тиран». Енкубационный периуд двацать часов. Фульминантная форма». Почерк выглядел так, словно писал паук левой задней ногой.

Человека, сидящего в клетке, била дрожь. Он не замечал ни мага, ни паука. Через несколько минут он в последний раз дернулся и затих, свалившись на пол, — из-под его головы растекалась зеленоватая жидкость, в которой действовали белые мелкокалиберные черви. Волшебник захотел заговорить, но паук, быстро сложив лапки в форме буквы «Т», приказал ему замолчать.

Еще немного постояли в тишине, и вдруг тело в клетке задергалось. Посеревшие руки скребли каменный пол, голова билась об стену. Медленно и неуверенно подбирая под себя ноги, кадавр поднимался с пола. Подобно жонглеру, вращающему десять тарелок, подобно человеку, настраивающему арфу по инструкции, переведенной с эльфийского на гномий орочьим свинопасом, — словом, как человек, впервые узнавший, что значит управлять каждой мышцей своего тела, Алгер Нон на нетвердых ногах сделал пару шагов в сторону чана с отрубями.

Кадавр жрал. Он зачерпывал лапами отруби из чана и отправлял их в рот.

— Они всегда изволят кушать после воскрешения, — трещал Анубарак. — Неудовлетворены, так сказать, желудочно. Ничего удивительного — нашу звездную чуму, чудо генной инженерии далеких планет, непросто пережить... то есть, конечно, не пережить, а наоборот... ну, смысл ты понял. Она быстро убивает и быстро поднимает на ноги. Так полнятся ряды армии моего повелителя. Это и твои армии тоже, ибо ты сможешь повелевать армиями живых мертвецов под мудрым руководством вождя и учителя — короля Нер-Жула! У моего повелителя есть сила. У тебя есть обаяние и амбиции. Присоединяйся к нам! Вместе вы станете править миром, вместе вы будете хозяевами всей земли, ибо награда за послушание — не только знания и сила магии, но и бессмертие ныне, присно и во веки веков, аминь! Итак, отвечай — ты с нами? Ты... согласен... быть... его... учеником?

— Я очень польщен тем, что выбор твоего хозяина пал на меня, — отвечал Кел-Тузед, тщательно выбирая слова и нащупывая в кармане магическое кольцо, которое припас на всякий случай. — И думаю, что я просто не заслужил такой чести. Нет, правда, меня все здесь очень впечатлило, но... но я устал, и я ухожу. Простите, если сможете, за то, что отнял у вас столько времени. С прискорбием должен сказать, что мне пора. Только вы меня и видели! Прощайте!

Повинуясь сигналу, надетое на палец кольцо разрядилось и трансгрессировало мага на несколько миль от пирамидальной крепости Наксрамас. Оставшись в одиночестве, паук Анубарак почесал голову хитиновой лапой и сказал:

— Хозяин, я проспорил тебе щелбан. И откуда ты все заранее знаешь?

— Потому что я великий и ужасный комбинатор, а ты — тупое насекомое.

***

Дрожа от холода на пронизывающем ветру Нортренда, Кел-Тузед опустился на колени, погрузил руки в сугроб и начал растирать снегом лицо. Волшебника тошнило.

«Елки-иголки! Я всего лишь хотел знаний! Я хотел открыть тайны Вселенной, не корысти ради, а токмо... А этот Нер-Жул, который меня сюда заманил, — он не ученый, а какой-то маньяк. Он хуже маньяка! Те хотя бы просто убивают людей, а этот некромант, убив, заставляет мертвецов служить в своей армии! Армия... Так вот для чего были все эти склады и лаборатории! Это не фундаментальные исследования. Это подготовка к войне!»

— Нет, я в этом не участвую, — пробормотал Кел-Тузед, закрыв глаза.

«Уже передумал?» — прошептал ветер.

— Кто здесь?!

В воздухе материализовались призраки, вестники смерти и несчастий. Они обступили волшебника сгустками тьмы, и лишь глаза их насмешливо горели желтым неугасимым огнем.

— Наивный, наивный даларанец, — тихо прошелестел один из призраков. — Ты думал, что сможешь уйти от нашего хозяина после всего, что тебе дали увидеть?

— Была такая мысль, а что? — кисло произнес маг. — Мне ничего от вас не нужно. Оставьте меня в покое, большие серые пятна. Я вас боюсь.

— Ты теперь наш, — продолжало привидение. — Куда ты пойдешь теперь? Кто тебе поверит? Предложение остается в силе — либо ты с нами, либо ты опять же с нами, но уже посмертно.

— Я подозреваю, это предложение, от которого невозможно отказаться?

Призраки промолчали.

«Быть героем почетно, — лихорадочно размышлял Кел-Тузед. — Но живым быть тоже неплохо. Своей смертью я не принесу никому пользы, а если я соглашусь, некромант научит меня своим трюкам. Тогда у меня появится шанс втереться в доверие, достичь тех же высот и даже превзойти некроманта. А потом я подловлю момент, когда он будет смотреть в другую сторону, и посохом ка-ак...»

— Я согласен, — смиренно сказал маг. — Но пауки мне надоели. Отведите меня к своему хозяину.

Облако из привидений телепортировалось вместе с магом в незнакомые подземные чертоги, сложенные из камня и льда. В сопровождении конвоя из расплывчатых черных пятен, сверкающих желтыми глазами, Кел-Тузед долго шел по коридорам, переходам, залам и тоннелям.

Когда волшебник потерял счет поворотам и аркам, очередной коридор вдруг вывел его в огромный зал. Свод терялся в высоте, а в центре стояла высокая конусообразная скала, в которой по спирали были вырублены ступени. На ее вершине стоял отсвечивающий голубым цветом кристалл. Кел-Тузед оценил высоту, на которую ему предстояло забраться, и пригорюнился. Но делать было нечего — призраки повели мага к каменной лестнице, и он начал трудный подъем.

Первую пару пролетов он одолел легко, но очень скоро его настигла усталость. Маг попробовал остановиться, чтобы перевести дыхание, но призрак дунул ему в спину ветром, чуть не сбив с ног.

— Эй, что вы творите? Уж и отдохнуть нельзя?

— Мертвые не знают отдыха, — отвечало привидение нагло. — Поэтому и тебе не дадим, чтобы жизнь медом не казалась.

С каждой ступенькой невыносимая усталость ложилась на плечи Кел-Тузеда. Он пытался разглядеть кристалл на вершине, но не видел признаков самого некроманта. «Впрочем, аура зла здесь такая, что хоть секиру вешай», — мрачно думал он.

Пролет за пролетом оставались за спиной, голубой кристалл становился все ближе. Оставшиеся ступеньки волшебник одолевал из последних сил, с трудом сдерживая желание развернуться и скатиться по лестнице вниз, подальше от трона. Но привидения подгоняли его, и вскоре голубое сияние оказалось прямо перед ним.

Маг был на краю площадки, недалеко от кристалла, когда безмерный ужас проник в его кровь и в голове застучало. «Черт возьми, откуда берутся все эти чертовы твари?» — раздался чей-то крик, и Кел-Тузед узнал свой голос.

В голове мага грянул голос его старого знакомого — телепата. Но на этот раз в нем не было ни капли дружелюбия:

— Вот тебе правило первое: ты мне не нравишься. Вы все мне не нравитесь. Я сотру людишек с лица земли. Сил у меня хватит.

Подгоняемый призраками, Кел-Тузед полз к ледяному трону. То, что он принимал за усталость, на самом деле было незамутненным космическим ужасом.

— Правило второе: ты не застанешь меня врасплох, чтобы огреть посохом. Я никогда не сплю, я читаю твои мысли, а мощь Темной магии для тебя не только недостижима, но и невообразима.

«Да это не кристалл, а ледышка», — размышлял Кел-Тузед, пытаясь отвлечься от громового голоса в голове.

— Я могу дать тебе бессмертие. Но если ты меня подведешь или даже задумаешься об этом, тебя ждут вечные мучения. А в этом деле у меня опыт... весьма большой.

Внезапно с плеч словно сняли безумно тяжелый груз. Исчезли призраки за спиной. Маг глубоко вздохнул, но продолжал лежать зубами к камню. Он рискнул лишь приподнять голову. Краем глаза заметил в глубине льда что-то темное — куски доспеха, скрепленные цепями. Шипастый шлем с синим кристаллом. И еще — покрытый рунами меч.

— Ты будешь служить мне до конца своих дней. И если уж на то пошло — после конца своих дней тоже.

«Доигрался, — мрачно подумал Кел-Тузед. — Теперь я проклят навеки. Но если посмотреть на это с другой стороны, не у каждого есть вечная жизнь в запасе, так что в чем-то мне даже повезло».

— Клянусь. Теперь я с вами, мой повелитель, — сказал Кел-Тузед. — Что я должен буду делать?

— Ты станешь моим пророком! Ты будешь моим атташе, моим дипломатом, специалистом по связям с общественностью. Ты создашь новую религию! При помощи обмана, убеждения, смертельного вируса и армий нежити ты захватишь для меня Азерот.

В голове Кел-Тузеда замерцало изображение — пирамидальная крепость Наксрамас. Вокруг нее стояли зловещие фигуры в капюшонах. Колдуны вздымали руки и громко пели: «И зомби такой молодой, и юный Нер-Жул впереди». Содрогнулась земля, крепость сотряслась и медленно сдвинулась с места. Полетели во все стороны куски земли и льда, мусор. Колдуны запели громче («В царство бессмертья дорогу грудью проложим себе»), и Наксрамас начал медленно подниматься в воздух.

— А это будет твой ковчег.

Побег из крепости Дурнхолд

Прощание было омрачено приступами амнезии. Тралл сидел, схватившись за голову, и бормотал: «Так не бывает. Ладно, меня еще могли в процессе стукнуть по голове. Но тебя-то никто не бил».

— Вообще-то, Блэкмур колотит меня ежедневно, — рассеянно ответила Тарета, перекладывая вещи в мешке.

— Но ведь не по голове? — спросил Тралл так же рассеянно.

— Нет, — ответила Тарета и покраснела.

Но орк в сумерках этого не заметил.

— Все это непонятно, — сказал он, притрагиваясь лапой к зеленой макушке. — Тут помню. А тут — ничего.

— Давай рассуждать логически, — сказала Тарета. — Каков был план? Поджечь пристройки, устроить тарарам, чтобы ты сбежал. Ты на свободе, крепость еще горит. Значит, все получилось и мы с тобой вместе тут, на развалинах часовни...

Тралл так и подпрыгнул.

— А что, часовню тоже я... развалил?

— Нет, это случилось до тебя. В прошлую войну. Тралл, я и сама ничего не понимаю, но в крепости куча несортированных раненых, и мне пора уже возвращаться на случай, если сегодня Блэкмур спросит: «Тарета, дорогая, а ты где была, когда сортировали раненых?»

— Побежали со мной, — предложил Тралл, подтягивая лямки.

— А родителей моих ты на себе потащишь? — спросила Тарета. — Я не могу их оставить тут. Да и Блэкмура тоже. Несчастный он. Сначала его засунули в эту глухомань, а теперь еще и любимый гладиатор убежал. Сопьется он без меня, пропадет...

Тарета высморкалась в платочек.

— Смотри, что я тебе положила. Вот пирожки, вот масло. Мама приготовила их для бабушки, но старушка перетопчется. Это нож — не потеряй его, он очень ценный, вот, смотри, дарственная надпись: «А. Блэкмуру от сослуживцев». Вот старые пеленки, в которых тебя нашли. Они застиранные, но волчья морда еще не стерлась. А в этой стопке вся наша переписка.

— Зачем? — не выдержал орк.

— Как зачем? На растопку. Мало ли зачем может пригодиться хорошая бумага. Это ожерелье для связи. Если вернешься во главе орочьей армии и захочешь поболтать, сунь его вот в это дупло дуба, скажи волшебные слова: «Спокойно, Тарета, я — Дубровский» — и я навещу тебя вечерком. А вот карта. Смотри внимательно: здесь, здесь и здесь лагеря, где держат твоих собратьев. Тут на востоке видели партизанящих орков. Тебе нужно их найти, но ни в коем случае не приближайся к лагерям, чтобы тебя не схватили патрули. Эй, ты меня слушаешь?

— А? Что? Да-да, патрули, — встрепенулся Тралл.

— Это, пожалуй, все. Ну, зелененький, пришло тебе время отчаливать. Буду скучать, навещай, не кашляй.

Тралл и Тарета крепко обнялись, орк взвалил котомку на спину и припустил в лес. Тралл бежал быстрее лани — быстрей, чем заяц от орла.

***

— Еще один добегался, — произнес начальник патруля, пожилой капрал. — Итак, что у нас тут? Орк обыкновенный. Цвет кожи зеленый, глаза голубые, выражение морды — наглое.

Тралл сидел, скованный прочной магической цепью, пока солдаты обшаривали его котомку. Накануне вечером орк, снедаемый любопытством и забыв наказы Тареты, решил подобраться поближе и издали хоть одним глазком взглянуть на томящихся в неволе сородичей. Выбрав удобную наблюдательную позицию, он надумал вздремнуть. На этом месте утром его и прихватил патруль. Орк еще не продрал глаза, как его скрутили и заковали в цепи. Теперь знакомство с сородичами грозило затянуться.

— Нож у орка — это уже ЧП, — задумчиво проговорил капрал, разглядывая содержимое котомки. — Он, конечно же, краденый. Еще у нас тут пирожки... с повидлом, свежие. Их в рапорт, пожалуй, не включим. А это что?

Он выудил пачку писем, развернул одно и начал вертеть в руках.

— Письма, почерк женский. Пахнут... Одеколоном солдатским «Шинель», номер пять. Содержимое их... весьма любопытно.

Тралл напрягся.

— Дело пошло бы куда быстрее, если бы я умел читать, — вздохнул капрал. — Ладно, тащим этого чудика в лагерь. Он сам пришел чуть ли не к воротам. Будем гостеприимны. Слушай меня внимательно, орк. Ты имеешь право хранить молчание. Все, что ты там прорычишь, обязательно будет использовано против тебя. И еще ты имеешь право на один звонок.

Тралл вопросительно взглянул на капрала. Тот достал из-за пазухи коровий колокольчик и протянул орку. Колокольчик зазвенел глухо и печально.

Неудавшегося беглеца приволокли в лагерь для орков и выгрузили во дворе, выдав под расписку миску и робу. Орки не встретили новичка с распростертыми объятьями — они вообще не обратили на него внимания. Кто-то лежал на песочке, переваливаясь с боку на бок, кто-то пересчитывал свои пальцы или храпел в углу.

— Эй, собратья! — крикнул Тралл. — Когда тут жратву дают?

Несколько орков отшатнулось, кто-то со страдальческим видом схватился за голову. Лишь один немолодой орк собрался с силами, взглянул на Тралла глазами странного цвета и неторопливо произнес:

— Чува-ак... Ты паришь...

— А почему у тебя глаза красные? — спросил Тралл, который впервые видел такое странное явление природы. — Ветром надуло?

— Не-е... — протянул орк. — Это кровь де-емонов. Классная штука... Но теперь ее не-ет. Без этой пре-елести все пусто и бессмы-ы-ысленно.

— Получается, что все эти орки вокруг нас... — Тралл обвел взглядом двор.

— Ага... — кивнул красноглазый орк. — Они все на отходняках.

Тралл отнюдь не был в восторге от того, что так глупо попался. Но ему, по крайней мере, хватило ума не заговаривать с патрульными, и никто не распознал в нем бывшего гладиатора из Дурнхолда. Никто не позарился на застиранную пеленку, но почти все вещи, которыми снарядила его в дорогу Тарета, у Тралла отобрали. Он сумел сохранить лишь ожерелье — так, как только и мог сберечь дорогую сердцу вещь одинокий, но находчивый орк в тяжелых условиях лагеря для пленных.

Всего неделю Тралл провел в лагере, беседуя с красноглазым орком о том, как все было хорошо в те еще недавние времена, когда кровь демонов вела и направляла Орду. На восьмой день, утром, перед самым построением Тралла растолкали — одна из местных орчих, работающая на подсобном хозяйстве, сообщила, что в лагерь прибыло большое начальство и разыскивает недавно захваченного орка.

— А ты не разглядела цвета камзола этого начальника? — спросил орк, начиная паниковать.

— Цветов я не разглядела, — ответила орчиха. — Но в разговоре его называли генералом Блэкмуром.

— Я погиб... — пригорюнился Тралл. — Они опять меня посадят в крепость. Если бы я только мог отсюда сделать ноги!

— А в чем проблема? — спросил Красноглазый.

— Стена!

— Эту стену легко преодолеть, — загадочно отвечал Красноглазый. — Надо лишь знать один секрет.

— И что за секрет?

— Нет никакой стены!

— То есть как?

— В дальнем конце лагеря вместо стены — хлипкая изгородь, — объяснила орчиха. — Ты сможешь легко через нее перебраться.

— Так что же вы раньше молчали?

— Раньше ты не говорил, что хочешь сбежать отсюда, — хором ответили орки.

«Письма Тареты наверняка попадут в руки Блэкмуру, — думал Тралл, припустив в лесок. — Неудобно как-то получилось».

Повелитель кланов

Тралл пробирался на восток — на этот раз он старательно обходил лагеря десятой дорогой. Но вскоре его потянуло к людям — то ли это была нехватка общения, то ли ностальгия по былым временам, то ли обычный голод. Придушив сторожевых собак, орк тащил все, что плохо лежало, и линял в лес. Не раз и не два случайный прохожий мог наблюдать удивительную картину: здоровенный орк с развевающейся шевелюрой мчится по дороге, прижимая к груди паникующего гуся, а за ним сосредоточенно бежит толпа крестьян с криком: «Верни гуся, мы все простим!»

Вступать в близкие контакты третьей степени с местными жителями Тралл не стремился. Однако никогда его миссия не была так близко к провалу, как в одной из западных деревень, когда он, потеряв осторожность, вдруг обнаружил себя в окружении баб с ухватами и мужиков с рогатинами и факелами. Визжали ребятишки, лаяли собаки, а крестьяне обсуждали свои шансы на победу:

— Микола, а ты знаешь, что эти твари подкрадываются к ничего не подозревающим рабочим и крестьянам, надкусывают артерию и пьют теплую кровь?

И тут Тралл не выдержал.

— Вообще-то, так поступают только помещики и буржуи, — громко сказал Тралл. — А орки — они гораздо страшнее! Они повыдергают вам руки и ноги! Они сделают из ваших шкур боевые барабаны! А ваши глаза они будут употреблять с пивом.

— Оно еще и разговаривает? — встрепенулись крестьяне.

— Прочь, чудовище! — закричал какой-то храбрец, подскакивая к Траллу и размахивая факелом.

— Я бы и рад, да вы мне не даете, — ответил Тралл, выдернул из земли фонарь и, раскидав крестьян, словно кегли, устремился в лес.

«Н-да, опять неловко получилось, — думал он, сверкая пятками. — И кто дернул меня за язык? Я не мог лучше просигналить Блэкмуру «Тралл был здесь».

Бежал орк быстро, но недолго — едва он миновал подлесок, как случилась очередная неприятность. Несколько пеньков, мимо которых он мчался к перевалу, вдруг обернулись орками, сбили Тралла с ног и скрутили.

Чувства у нашего героя были смешанные. С одной стороны, он впервые нашел вольных сородичей. С другой — они всерьез обсуждали на своем гортанном наречии, не стоит ли прикончить орка прямо сейчас.

— Моя. Хотеть. Гром! — пытался объясниться с орками Тралл, вспоминая те немногие слова из родного языка, которые когда-то знал. — Моя. Надо. Видеть. Адский крик.

— Заткнись, — грубо оборвал его один из орков на человечьем. — Есть у нас подозрение, что ты, мил орк, стукачок. Правда, босс?

— Дурилка картонная... Обмануть хотел? — вставил второй.

— Но ты не бойся, мы тебя не больно зарежем: чик, и ты уже в Круговерти Пустоты.

— Сядь, не мелькай, — сказал босс. — Его бы показать Грому сначала. Вдруг он что важное знает.

— Завязать ему глаза?

— Не надо. Он уже никому ничего не расскажет.

***

И все-таки глаза Траллу завязали и повели под руки в секретное убежище, где скрывались вооруженные формирования Грома Адского Крика.

Когда с орка сняли повязку, он обнаружил себя в глубокой пещере, освещенной лишь несколькими факелами. Из-за занавески вышел орк (судя по знакам отличия — полевой командир) и после недолгого обмена мнениями с бойцами спросил Тралла на людском наречии:

— Итак, какое дело к Грому у ручного орка Блэкмура?

— Вы меня знаете? — удивился Тралл.

— Конечно, знаем. Каждую весну сжигаем твое чучело, ибо ты предатель, оппортунист и враг народа. Говори быстрее, что ты хочешь от Грома.

И Тралл рассказал командиру о том, что хочет освободить свой страдающий зеленокожий народ из-под человеческого гнета, вернуть ему волю к жизни и объединить под красным знаменем революции. Задумался командир, слушая речи беглого орка. Притихли простые бойцы. Наконец командир принял решение:

— Мы допустим тебя к Грому, если ты выдержишь испытание силы и воли. Готов ли ты, Тралл, сразиться за право увидеть нашего предводителя.

— А отказаться можно?

— Можно, но тогда мы тебя убьем.

— Я готов!

Повелитель кланов

Пустые бутылки батареей выстроились у стола. Генерал, по своему обыкновению заложивший за воротник, перетряхивал котомку, изъятую охраной лагеря у схваченного беглого орка. Пленнику удалось сбежать перед самым визитом Блэкмура, и все, что досталось генералу, — конфискованные вещи.

То, что в лагере побывал именно Тралл, было очевидно — не у каждого орка голубые глаза, и не каждый носит с собой нож с дарственной надписью «Блэкмуру от сослуживцев». Но как беглый раб добрался до личных вещей хозяина?

Ответом на этот вопрос стала стопка пожелтевших от времени писем — кучка бумажных треугольников, которые охрана лагеря не прочла по неграмотности.

Блэкмур взял одно из них, написанное каракулями: «...и пишу тебе письмо. Нету у меня ни отца, ни маменьки, одна ты у меня осталась...» Генерал помотал головой и взял другое: «А вчерась мне дали чистить лошадь, а я начал с хвоста, а генерал взял и начал ейной мордой меня в харю тыкать».

— Это Тралл, что ли? — пробормотал Блэкмур, вспоминая случай с лошадью. — Только кому это он пишет?

Он взял третье письмо, написанное подозрительно знакомым почерком: «Оковы тяжкие падут, темницы рухнут, и свобода нас поприветствует у входа. А меч возьмешь в оружейной. Люблю, целую, Тарета».

Несколько минут генерал осмысливал новую концепцию, быстро трезвея. А потом горестно воскликнул:

— Да что же это такое? Сначала Тралл, теперь Тарета! Меня окружают предатели! После смерти Лотара поговорить не с кем! О, роковая ночь!

Потом он поднялся в спальню и долго смотрел на спящую Тарету.

— В чем же, в чем же дело? Чего ты не имела? Тарета Фокстон, разве же я тебя не баловал? Одних колец и браслетов полшкафа, не говоря уже о юбках и жакетах. — Блэкмур тихо вздохнул. — Как ты могла? Вопрос не риторический — вы ведь мне все бараки пожгли, полгарнизона порубали, лучших командиров порешили — Дрейка, Скарлока. Кто вам помогал? Знать бы еще, что с тобой делать. Эх... Подумаю об этом завтра.

Блэкмур тихо прикрыл за собой дверь. Тарета спала, и ей снился странный, тягучий и пугающе-непонятный сон.

***

Выйдя на прогалину и услышав голоса перекликающихся солдат, Тралл сел под кустик и оставил там недвусмысленные следы своего пребывания. Пройдя по сырой земле пару раз туда и обратно след в след, он направил преследователей на юг, а сам подхватил котомку и пошел на северо-восток, где вздымались снежные пики Альтерака.

Завернувшийся в меховой плащ Тралл шагал вдоль берега Лордамера. Постепенно берега становились все выше и круче. Вдали огромной тенью поднимались к небу Альтеракские горы. Озеро было серо, как и небо. Вокруг царила тишина — не пели птицы, не плескались рыбы, — и лишь изредка человеческие жилища попадались ему на пути.

Орк старался экономить еду и по возможности использовать охотничьи навыки. Сначала он ловил кроликов и сусликов, но в горах они пропали, и пришлось волей-неволей переходить на вяленое мясо. В заснеженных предгорьях лишь изредка ему удавалось поймать длинноухого шушпанчика. Припасы быстро таяли, а шерстяной плащ уже не спасал полуголодного орка от холода. «Если я из Белых Волков, почему же я так мерзну?» — думал Тралл, закапываясь по вечерам в снег.

Древние горы величественно дремали. Их вершины смотрели друг на друга через пропасти. Время от времени от больших туч отрывался клочок и скользил по горному склону, где гнездились орлы и кондоры. Со склонов на орка недоверчиво смотрели горные козлы, и где-то вдалеке слышался волчий вой.

За перевалом припасы кончились, и силы начали оставлять Тралла. Он неделю брел по снегу, автоматически переставляя ноги. А потом пришли видения. Увидев призрачного Блэкмура, орк заподозрил, что причина галлюцинаций — укус ядовитой снежной блохи. Но вскоре Блэкмур рассеялся, пришла Тарета, и Тралл даже обрадовался разнообразию репертуара видений.

К вечеру следующего дня Тралл упал мордой в снег, и у него уже не было сил встать. Вокруг шумела метель. Орк лежал и дремал, пока не услышал хлопанье крыльев. Открыв глаза, он увидел прохаживающегося перед ним черного ворона. «Кыш!» — пробормотал Тралл, а потом попробовал схватить птицу. Она тоже оказалась призрачной.

— Тралл? — вдруг осведомился ворон, кося черным глазом.

— Ага... — ответил орк, уже ничему не удивляясь.

— Немедленно отплывай со своей армией в Калимдор! — каркнул ворон в самое ухо.

— С какой еще армией? — не понял орк.

— Кажется, опять не то пророчество, — смутившись, пробормотал ворон, обернулся стариком в черном плаще и начал рыться за пазухой в поисках нужной бумажки.

— Ага, вот! — торжественно сказал он, расправляя листочек. — Тебе нужно найти великого Дрек-Тара и стать шаманом.

— Не вопрос. Сейчас отдохну немного и пойду искать, — ответил Тралл, растягивая губы в горькой усмешке.

Но очередное видение уже растворялось в воздухе. В одиночестве орк тем не менее не остался — из снежной мглы выбежала стая белых волков.

— Вы тоже говорящие? — прошептал Тралл.

Но волки не ответили. Они окружили его кольцом, и кольцо это все сжималось и сжималось. Вслед за волками из темноты вышли двое, укутанные в меха по самые уши.

Собрав последние силы, он старательно потерял сознание.

***

Очнулся он в теплой землянке, на лежаке, укутанный в шкуры. Несколько минут Тралл вспоминал, кто он и как сюда мог попасть, а потом обернулся и увидел орка, маленького, дряхлого и сгорбленного. Старик ухмыляясь смотрел на оттаивающего Тралла, а потом направил на него кончик посоха и спросил:

— Ну, гость дорогой, рассказывай. Как тебя к нам занесло?

— Где я? — спросил Тралл. Он попытался встать, но старичок шевельнул рукой, и орка припечатала к лежаку невидимая сила.

— Вопросы я здесь задаю, — нахмурился старик. — Отвечай!

Спешить было некуда. Тралл рассказал о своем побеге, об отряде Грома, о таинственной тряпице с символом волчьей морды и о поисках клана Снежных Волков. Потом он вспомнил ворона-пророка и добавил:

— А еще я разыскиваю великого Дрек-Тара, чтобы научиться шаманскому делу.

— Шаманом хочешь стать? — хмыкнул старичок. — Дрек-Тара знаю я. Но сначала давай сюда тряпочку, посмотрим, какие тайны она раскроет.

Тралл подал старику измочаленную пеленку, в которой его нашли много лет назад. Долго тот вглядывался в рисунок, водил морщинистыми лапами по ткани. Потом вздохнул и поднял глаза.

— О многом рассказала мне эта пеленка. И тайну твою она мне раскрыла.

— И кто же я? — спросил Тралл, снова привставая с лежанки.

— Сын Дуротана и Драки ты. Орчонок, Который Выжил, единственный наследник вождя Снежных Волков. Но не думай, что это что-то значит. Это значит лишь то, что ты — единственный наследник вождя Снежных Волков.

— А как меня зовут?

— Тебе еще не дали имени, когда Темный Повелитель Гуль-Дан предал и убил твоего отца. С тех пор Дрек-Тар кланом руководит. Ты вернулся, и мы примем тебя в клан. И опять же не думай, что это что-то значит. Это значит лишь то, что мы принимаем тебя в клан на испытательный срок.

— Отведи меня к Дрек-Тару, — потребовал Тралл. — Я буду учиться шаманству и отмщу за гибель близких.

— Гуль-Дана уже нет в живых, — ответил старик. — И могила его далеко.

— Неважно. Кому-нибудь другому отмщу. Блэкмуру, например.

Старик вздохнул и отвернулся в сторону.

— Я не могу его учить, — сказал он, обращаясь к стене землянки. — Парень слишком нетерпелив.

— Разве я в его возрасте был другим? — спросил из пустоты голос, в котором Тралл с удивлением признал голос ворона-пророка.

— Откуда я знаю, каким ты был в его возрасте? — огрызнулся старичок. — Я тебя вообще почти не знаю.

— Судьба мира зависит от этого орка, — продолжал невидимый пророк.

— Он слишком стар, — упрямился Дрек-Тар.

— Ой, кто бы говорил.

Тралл вскочил и сбивчиво заговорил.

— Я готов учиться, Дрек-Тар! Я смогу! Эй, как тебя там, скажи ему! У меня уже кое-что получалось в плане духов — я даже пару раз с ними говорил... после трубок мира с Громом. Я готов учиться!

Дрек-Тар повернулся к Траллу и посмотрел на него скептически.

— Готов ты? Что знаешь ты о готовности? Я уже двадцать лет учу юных орков шаманизму, и знаешь, сколько из них стали шаманами? Никто! Тоже мне, готов он...

— Сила — это духи Природы. Они окружают нас, пронизывают нас. Мы — часть этой силы, — вещал Дрек-Тар, сидя на закорках у Тралла, который рысью бежал по холму, тяжело дыша и смахивая пот. — Шаманы живут в мире с духами, они используют Силу для добрых дел и просят духов о помощи. Так было с незапамятных времен.

— А потом... пришел... Гуль-Дан? — пропыхтел Тралл, уже начинающий тайком подумывать над тем, не легче ли ему жилось у Блэкмура.

— Демонической магии стал учить орков Гуль-Дан. Во Тьму совратил он шаманов. Отвернулись от орков духи. Гнев, страх, агрессия на Темную сторону ведут. — Дрек-Тар замолчал, вспоминая, что же еще туда ведет. — И еще демоническая кровь. Стоит сделать глоток, как на Темную сторону ты попадешь, навеки поглотит тебя она. По красным глазам узнаешь ты павших во Тьму. Тпру! Привал.

С вершины холма Дрек-Тар показал Траллу заснеженные горные долины.

— Духи земли помогают нам в сельском хозяйстве. Духи воздуха обеспечивают благоприятную розу ветров. Вода оберегает от стихии, а огонь — незримое огниво, которое всегда с собой. Даже духи жизни иногда приходят нам на помощь. Горные козы дают нам молоко, а бараны — шерсть. В крайнем случае они подбрасывают нам мясо.

— Они дают мясо? Как? — спросил Тралл.

— Неохотно, — признался Дрек-Тар. — Но с духами они не спорят. В конце концов, это великий круг жизни. Мы их едим, а потом удобряем для них пастбища на горных склонах.

Поздним вечером, когда все племя собралось у большого костра, Тралл спросил шамана:

— А волков вы приручили, или они тоже подарок духов?

— Нет-нет, волки сами по себе, — отвечал Дрек-Тар. — Независимы они очень.

Дрек-Тар потрепал по холке своего белого волка.

— Меня вот этот в напарники выбрал. Зовут его Бим Острое Ухо, но я называю его Волчатиной, ибо приставуч он безмерно.

Волк оскалил пасть и подмигнул Траллу. Тот удивленно заморгал.

— И тебя, быть может, когда-нибудь волк выберет, — продолжал шаман. — И будь уверен — после этого ты уже от него не отвяжешься.

Ждать пришлось недолго — уже через несколько дней одна из греющихся у костра волчиц подкралась к Траллу и ткнулась в него холодным носом так, что он от неожиданности подскочил.

— Ну вот, поздравляю, — сказал Дрек-Тар, сидящий со своим волком поодаль. Теперь тебе осталось только узнать, как ее зовут.

— Назову ее Муму, — сказал Тралл, еще сердитый на волчицу за ее холодный нос.

— Нет-нет... — ответил шаман. — Имя ты узнаешь у нее самой — телепатически.

Волчица скалилась, пока Тралл, вглядываясь в ее глаза, пытался угадать имя.

— Каштанка? Нет, пожалуй, нет... Жучка? Внучка? Клякса? Быть может, тебе подойдет что-нибудь лошадиное? Овсянка? Кони? Или лучше по цвету? Белка? Идефикс? Белый клык? Белогривая?

Волчица терпеливо ждала.

— Что-то я заговорился, — покачал головой Тралл. — Несу уже совершеннейшую пургу. О! Пурга! Неплохое имя для белого волка!

Волчица свесила голову и высунула язык, соглашаясь на «Пургу».

— Вот и хорошо, — сказал улыбающийся Дрек-Тар. — Признание волков означает, что ты, Тралл, испытание Стихий готов пройти. Завтра и начнем. Все должно свершиться под покровом ночи.